Да уж, после этих слов меня ждёт эшафот. Так ведь карается предательство, а обращение к непознанной Магии, чуждой нашей вере, да ещё и привнесение её частички в самое сердце королевства, что это, если не измена?!

Я очнулась от раздумий, только когда Эрика коснулась моей руки. Я непонимающе посмотрела на неё, и та приложила палец к губам.

— Ярла Эльса, просим вас, — звучный голос Янссон заставил меня вздрогнуть. Настала очередь Эрики.

Девушка приветливо кивнула мне и спокойно подошла к королю. Вот уж у кого не может быть секретов, так это у нашей тихони. Любит короля, всегда готова выполнить долг, даже ценой собственной жизни. Ведь так она говорила при первом собрании?

О Боги, что это со мной? Я никогда не была завистлива, а сейчас не хотела никого видеть и участвовать тоже не желала. Я не смогу предать Рига, но и лгать тоже невозможно. Хотя можно рассказать какой-то менее опасный секрет. Впрочем, королю мои тайны, вероятно, совсем неинтересны, когда сколько красавиц готово вывернуть перед ним душу наизнанку!

Немного успокоившись и решив, что происходящее меня не особо и интересует, я почувствовала на себе пристальный взгляд. Недобрый и навязчивый. Подняв голову и отвлёкшись от происходящего между королём и Эрикой, я поискала глазами среди придворных и вскоре обнаружила того, кто так мной интересовался.

3

О Всеблагой, как я могла забыть о вас, ярл Пьерсон? Ещё один всемогущий дворянин, которого я интересовала только как подопытный объект. Посмотрев противнику в глаза, поклялась себе не отводить взгляда первой.

Безликий выглядел вполне безучастным, но я чувствовала, что тот меня недолюбливает, хотя и не мгла найти причин для столь особого негативного отношения. Может, его вообще не интересует женский пол? Надо бы выспросить у Бекки, главная сплетница среди нас должна знать всё о таком важном ярле.

И тут случилось нечто неожиданное: минуту назад Пьерсон стоял и смотрел на меня, а теперь я мужчину не видела. Но ведь не отводила взгляда первой! Ладно, это не так важно.

Я повернулась к Эрике, рассказывающей свой секрет. Мол, она готова отказаться от своей любви ради долга и остаться верной подданной его величества.

— Насколько велика ваша любовь? — спросил король без улыбки.

— Безмерно велика, ваше величество, — Эльса ответила без раздумий, так уверено, что ни у кого не осталось сомнений в её правдивости. А я испытала новый прилив горечи. Перед глазами плавали радужные круги, в голове кружились, словно вороны, чёрные мысли о том, что я зря вернулась, и после этой пытки-испытания обязательно исправлю свою ошибку.

Видимо, у меня одной была действительно постыдная тайна, остальным после их откровений так и подмывало пожать руки за их «положительные» секреты. Рагнар сегодня был сама любезность и провожал каждую до кресла. За исключением Тиры. Эту «невесту» он выделил особо, подав руку, чтобы провести к месту испытания.

И украдкой посмотрел на меня. «Ах, ваше величество, так это вы ради меня затеяли?» — при этой мстительной мысли сила начала накапливаться в пальцах, грозя выплеснуться наружу тёмным туманом и забрать энергию всех тех, кто делал мне больно. Впервые в жизни я испытала страх. Не такой, при котором боишься чего-то сам, другой: страх, что Тёмный Дар окажется сильнее и превратит меня в оружие, проводника ненависти. Тёмному всегда надо быть настороже, чтобы не сжечь душу огнём ненависти и не оставить после себя лишь пепелище.

— Я так сильно хочу победить, ваше величество, — бархатный голос Тиры гипнотизировал всех, кто его слышал. Он был таким зазывным и одновременно просящим о помощи, что каждому хотелось обнять его хозяйку и уверить, что всё будет хорошо. «Не факт, что у тебя лично», — снова проскользнула мысль, и, чтобы остудить пожар внутри, я принялась мысленно осыпать Рагнара всеми ругательствами, которые слышала от слуг, и от которых приличная ярла должна, не то что краснеть, а закрывать уши и убегать в свои комнаты. Зато стало легче, я даже почувствовала, что начала улыбаться!