– Дастин Элиотт Барнет, оставь девочку, наконец, в покое! – голос мамы заставляет отца прервать свою словесную тираду.

Если честно, после того, как я приняла, пожалуй, самое важное решение в своей жизни, мне стало плевать на то, что ждёт от меня отец. Мне никогда не быть столь успешной, как его сын, мне никогда не увидеть в его глазах слезы, когда он услышит новость о моей беременности. Как говорит мой психотерапевт: не можешь изменить что-то – прими это. Долгие десять лет я не могла согласиться с этой фразой, но теперь я знаю, что скоро все изменится. И не только для меня.

Перед тем, как удалиться в свою комнату, я помогаю маме с посудой и между делом объявляю ей о моей завтрашней поездке в Луисвилл.

– Мы с Гвен решили пройтись по магазинам и присмотреть что-нибудь к вечеру встречи выпускников. – беззаботно вру я, составляя тарелки в посудомоечную машину.

– О, милая, это отлично! Тебе нужно хоть изредка выбираться из дома. – Мама улыбается и, подмигивая мне, добавляет. – Иначе ты никогда не встретишь хорошего мужчину.

– Мама, мы уже много раз говорили об этом.

Я закатываю глаза и слишком рьяно нажимаю на кнопки, выставляя нужно программу на посудомойке.

Мама начинает быстро шептать:

– Зои, ты же знаешь, что в наше время отсутствие матки не может тебе помешать стать матерью. Твои яичники функционируют отлично. Сейчас многие голливудские звёзды прибегают к услугам суррогатных матерей.

Я молча ополаскиваю руки под струёй воды. Шумно вздыхаю и протираю их бумажным полотенцем.

– Не хочу об этом говорить. – произношу я, выбрасываю полотенце в мусорное ведро и ретируюсь из кухни.

Если я не уйду сейчас, мама снова начнет меня уговаривать вернуться к нормальной жизни молодой женщины. Но нормальной жизни для меня уже больше никогда не будет. После последнего обследования моего головного мозга, доктор Мейсон, как можно более деликатно, рассказал мне об необратимых изменениях, которые происходят в моей голове. Скорее всего, к сорока годам, мои мыслительные способности будут ни сколько не лучше, чем у миссис Колфред, которая в свои семьдесят пять лет страдает старческим маразмом. Только об этом маме я так и не решилась рассказать. Не хочу, чтобы она считала дни до того, как ее молодая дочь в один прекрасный момент не сможет без посторонней помощи вернуться домой.

***

Утром мама уговаривает меня заехать в гости к Джерри.

– Вы так давно не виделись. Поздравишь его и Кейт с беременностью.

Она наливает мне кофе и мило улыбается.

– Мама, ты же знаешь, что я еду с Гвен, не думаю, что она будет в восторге от посещения квартиры Джерри.

Я как можно скорее разделываюсь с завтраком и покидаю пределы кухни. Мама следует за мной. Когда я достаю из сумочки ключи от своей машины, она хмурит брови и обеспокоенно произносит:

– Ты хочешь сама ехать в такой большой город? Зои, в твоём состоянии это опасно! Ты же знаешь, что в любой момент у тебя может закружиться голова или ещё что хуже, ты потеряешь сознание прямо на оживленной дороге!

Она хватается за сердце. Черт, как я устала от того, что все вокруг считают меня недееспособной.

– Мама, мы поедем на машине Гвен, а свою я оставлю у ее дома. – говорю я, чтобы она успокоилась и выпустила меня из дома.

Только выехав за пределы родного города, я наконец вздыхаю с облегчением. Мамины наставления до сих пор звенят в моих ушах. Я, конечно, очень ее люблю, но иногда ее бывает чертовски много.

По мере приближения к моей конечной цели, дорога становится действительно слишком оживленной. Я уже много лет не ездила в Луисвилл самостоятельно. Поэтому, как можно скорее пытаюсь взять себя в руки, и вливаюсь в быстро движущийся поток автомобилей.