– Просто, я проезжала мимо и почувствовала лёгкое головокружение. – хорошо, что врать я так и не разучилась. – Поэтому решила припарковаться, пока не приду в норму.

– О, милая, может я тебя подвезу, а свою машину ты заберёшь потом?

– Спасибо, мистер Харпер, не нужно, я уже чувствую себя намного лучше.

Улыбаюсь своей самой обворожительной улыбкой и завожу мотор.

По дороге домой принимаю решение завтра же ехать в Луисвилл и купить пистолет там. Один из плюсов больших городов – тебя никто не знает.

*Холден Колфилд – Главное действующее лицо романа Джерома Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи»

– Зои, это ты? – слышу я мамин голос, когда закрываю за собой входную дверь.

– Да. – отвечаю я, снимая с ног свои черные балетки. Мама ненавидит, когда по ее коврам ходят в обуви.

Прохожу на кухню и падаю на стул.

– Как прошел твой день, милая?

Мама вынимает из духового шкафа противень с золотистым пирогом.

– Как обычно, ты же знаешь. – раздражённо отвечаю я и потираю глаза.

Надеюсь, это прозвучало не слишком грубо? Не хочу обидеть маму, она все эти годы поддерживала меня и именно по ее просьбе мистер Грант принял меня на работу в канцелярию, после того, как миссис Честер наконец ушла на пенсию.

Но по стуку противня об подставку, я понимаю, что маму задели мои слова.

– Зои Бриттани Барнет! Что за тон?

Мама упирает руки в бока и сдувает, прилипшую к потному лбу свою белокурую челку.

– Извини, мам. Я просто так устала за эту неделю.

Кладу голову на стол, после чего слышу новую порцию негодования.

– Господи, Зои, это стол, а не кровать! Иди переоденься и спускайся к ужину, скоро вернётся твой отец.

Она отворачивается от меня и начинает нарезать пирог. Шумно вздыхаю и иду выполнять мамину просьбу-приказ. Живя в двадцать восемь лет в родительском доме, приходится мириться со всеми их правилами. В восемнадцать лет я и подумать не могла, что всю оставшуюся жизнь проведу в этом захудалом городке, работая в ненавистной мне старшей школе, да ещё и жить буду в комнате, в которой прожила всю свою сознательную жизнь. Думаю, виновные за крах моих надежд заслуживают той кары, которая их вскоре настигнет.

***

Ужин проходит под девизом: «Джерри-самый лучший сын на всем белом свете!». Я без аппетита пережевываю мамин фирменный пирог с картофелем и мясом. И почему меня сразу не напрягло то, что именно этот пирог она приготовила на ужин. Оказывается, жена моего младшего брата Джерри, беременна во второй раз. Просто отличная новость! Отец и мама светятся от счастья. Ещё один внук или внучка. Кусок пирога застревает в горле, когда отец смотрит на меня и с укором произносит:

– Надеюсь, что ты тоже вскоре образумишься и найдешь приличного парня! Я хочу и твоих детей увидеть, пока ещё не сыграл в ящик.

Отец звучно смеется над своей шуткой. Мама опускает глаза, ковыряясь вилкой в своей тарелке. Только я, она и доктор Мейсон знает, что у меня уже никогда не будет детей. Я просила ее не говорить отцу. И вот уже десять лет она хранит этот секрет, за что я ей безмерно благодарна. Отец и так считает меня полным разочарованием, не хочу чтобы он узнал ещё и о том, что я была беременна в тот день, когда упала на баскетбольную площадку.

– Твой брат скоро станет отцом во второй раз. Через пару месяцев он открывает собственный стоматологический кабинет почти в центре Луисвилла. – продолжает отец, словно пытаясь, перечислениями заслуг Джерри, сделать мне больнее.

Все внутри меня содрогается от каждого его слово, но на моем лице не дергается ни один мускул. Этому я научилась в старшей школе. Никто не должен был знать, что на самом деле творится в моей душе. Я делаю глоток воды и нанизываю на вилку очередной кусочек пирога.