Стюардесса выгибает бровь. Стерва, все понятно.

Президент Бенджамин Франклин на купюре решит это вопрос, я уверен. Протягиваю ей сотню долларов, на что она только фыркает.

Ясно. Значит, мало. Ну что же, я настолько же нежадный, насколько любопытный, особенно сейчас. Добавляю сверху еще две хрустящие банкноты.

— Еще семь таких сверху, и расскажу, — говорит и при этом забирает из моих рук баксы.

—Шутишь?! Одно имя за штуку зеленых?! — это уже наглость.

— А что тебя еще интересует?

Решаю пойти ва-банк:

— Рассказываешь всё, что о ней знаешь. — Стерва хочет возмутиться, но я не даю ей вставить даже слова и быстро продолжаю: — И тогда сверху добавляю еще штуку.

Все ее мыслительные процессы отображаются на лице. Жадность и жажда легкой наживы борются с ответственностью и правилом не разглашать информацию о пассажирах.

В итоге побеждают первые два, и она произносит:

—Ладно, только деньги вперед.

Достаю еще семь стодолларовых купюр и передаю ей. Улыбается плотоядно, глаза бегают по зеленым бумажкам. Уже явно планирует, на что их потратит.

— И?

— Только никому ни слова, что это я проболталась.

— Детка, я даже имени твоего не знаю, — с легкой насмешкой произношу эти слова, пытаясь успокоить собеседницу. — Да и кому мне это рассказывать?

— Ну, не знаю. Мало ли.

— Короче, давай быстрее. Как ее зовут и так далее. Все, что знаешь.

— Зовут ее Лилиана. За ней стоит какая-то крутая «шишка», при деньгах и власти.

— Откуда такая инфа?

— Наблюдательность.

— Под вопросом. Что еще? Какая у нее фамилия?

— Не знаю.

— Слушай!..

— Я честно не знаю.

— А имя откуда знаешь тогда?

— Ну… знаешь она не первый раз летает нашей авиакомпанией, — смотрю на нее скептически, так как это явно не вся правда. Заметив мой взгляд, она понимает, что такими пространными объяснениями от меня не отделаться и придется выложить всё как есть. — В первый ее перелет в Штаты, примерно год назад, я была бортпроводником того рейса. Она тогда была очень расстроена, почти весь полет проплакала.

— Да ладно! Вот так, при всех ревела?

—А, нет. В бизнес-классе больше никого не было. Только она. Они выкупили все билеты .

А вот это уже интересно.

— И что дальше?

— Я услышала конец ее разговора с матерью, она держала трубку далеко от уха, потому что та на нее кричала. А я как раз шла мимо по проходу и услышала, как мать назвала ее Лилианой.

— Ясно, что еще?

— У нее всегда минимум два билета на руках. Если не происходит никаких эксцессов, то она весь путь проводит в бизнес-классе. Если случаются такие курьезные ситуации, как сегодня, то она меняет свою внешность и садится в «экономе».

— Так вот почему я ее не нашел! — Наконец-то я начал понимать, что произошло в самолете. — Она замаскировалась?! Вот в чем дело! Хотя, думаю, я бы всё равно ее узнал. Наверное, она спряталась на последних рядах.

Стюардесса смотрит на меня как на одноклеточное существо. Глупое и противное.

— Что не так? — она реально начинает меня выводить из себя. Вообще, у нее сейчас такое самодовольное лицо, словно она королева положения и всё знает, а я, мелкий червяк, — ничегошеньки! И это бесит больше всего.

— Вы, красавчики, думаете, что всё знаете, раз почти каждая «дает». А на самом деле это не так.

— Да что ты? Как интересно. Не поведаешь секрет? И кстати, без «почти», — подмигиваю ей.

— Ха! Ты бы ее не узнал! Вернее, ты ее уже не узнал, — делает она ударение на «уже», — хотя видел.

— Она сидела в первых рядах, а я прошел мимо, не поняв, кто это?

— Нет, она та, что кричала на весь салон твое имя.

— Что?! Вот эта страшненькая девчонка, в ужасной кепке, очкастая, и была Лили?!