– Ань, это все-таки женская работа…

У Аньки на это заявление брови ползут вверх.

– Саш, – мягко подсказывает она. – А ты не членом. Ты руками попробуй, и все получится.

Хохотнув, я опрокидываю в себя третью рюмку. С членом у нас тоже не очень. Скромненько так у нас с писюном.

Судя по комментарию и интонации, которой он был произнесен, Аня все-таки не в восторге от приезда Краснова. Тогда за каким хреном она его позвала?

А Сашок гнет свое. Он переходит на громкий шепот:

– Ань, ты нам мешаешь. Мы уже почти помирились!

При этих словах мои глаза вылезают из орбит.

– Она просто не может так сразу признаться, что давно меня простила!

Ане тоже надоедает слушать этот бред.

– Сань, не хочешь помочь, иди просто прогуляйся.

– Но…

– Иди, Христом богом, прошу. Я не хочу становиться соучастницей преступления!

Поджав губы и смешно задрав подбородок, Краснов обиженно нас покидает.

Господи, где были мои глаза раньше?

Аня бочком подбирается ко мне. Я салютую ей четвертой рюмкой текилы.

– Кать, ну ладно тебе! Не злись! – жалобно заглядывая в глаза, уговаривает меня Аня.

Сказать, что я злюсь, не сказать ничего.

– Не злись? – можно подумать, это пустяк какой-то! – А как бы себя чувствовала на моем месте?

Анька мрачнеет.

– Вот, а мне предлагается не злиться, чтобы не портить всем праздник!

Такой подставы от друзей я не ожидала.

Мы так долго планировали эту поездку, предусмотрели все, хотели оторваться как в старые добрые времена. Всем хотелось наконец вырваться и собраться прежней компанией, а на январских каникулах это не так-то просто.

Кому-то некуда пристроить детей, кто-то уезжает на эти дни к родителям в другой город, кого-то ждут с праздничными визитами свекрови и прочие жуткие родственники.

Сложно, короче. А собраться все же хочется, давно не встречались всей ватагой. Было решено во что бы то ни стало воплотить общее желание на старый новый год. И мы долго подгадывали, составляли программу, меню…

Я так по всем соскучилась.

Для меня это был долгожданный выезд на турбазу с близкими друзьями, я планировала хорошенько повеселиться, посплетничать и наконец развеяться.

Но все пошло прахом.

И у меня есть полное право злиться! Потому что сегодня праздник у всех кроме меня!

– Да не хотела я его звать, – в отчаянии она всплескивает руками. – Я не понимаю, как это получилось! Прям как затмение на меня нашло. Он меня в торговом центре подловил. Весь такой жалкий. Ныл, что он один на праздниках совсем. Баба эта его бросила, когда поняла, что к чему. Родители отказались приезжать, как узнали, что вы расстались. Сказали, что пока не готовы с ним разговаривать. Друзей своих, сама понимаешь, у него нет. Только наша компания. Я пыталась от него отвязаться… Но он просто преследовал меня по пятам! И нудил, нудил, нудил… Прости!

Да, брать измором Краснов умеет.

– Он клялся, что не будет никому мешать, – в голосе Ани я слышу сомнение. Надо сказать, обоснованное. Саше обязательно надо быть в центре всего, он мнит себя звездой компании! И всегда перетягивает внимание на себя. Каждой бочке затычка.

– Насчет мешать, не знаю, но помогать точно не будет, – усмехаюсь я. – Можешь ему такое больше даже и не предлагать. Если только помочь что-нибудь сожрать. Кстати, там корыто с форшмаком, я для Эльки готовила на завтрак, поставь утром от него на столе подальше. Иначе он сметет и ей ничего не оставит.

Аня настораживается:

– Ты так говоришь, как будто тебя за столом не будет.

– Я не могу его выносить. Физически. И настроения у меня праздновать тоже больше нету. Проснусь и вызову такси. Выходные испорчены бесповоротно.