Рассматривая картинки из журнала, на миг мне показалось, что этот лес точь-в-точь похож на созданный мной лес, в котором нашел свой последний приют мой друг.

– «Интересно, если бы предупредительный плакат с телефоном висел перед глазами Волчонка, когда он заходил в лес, изменил бы он свое намерение?» – думал я, каждый раз читая незамысловатый агитационный плакат.

Полиция все время следствия предвзято относилось ко мне. Не известно с чем это связано, но полиция не слишком жалует людей обнаруживших тело. А по статистике более 70 процентов людей обнаруживших тело, косвенно либо напрямую связаны с его смертью. Вот основываясь на простой математике, моя персона была под подозрением, пусть и бездоказательно. Отчасти они были правы, в тот момент, когда я прочел его письмо, а его я хранил у себя до сих пор, я на месте полиции приговорил бы сам себя к высшей мере прямо на месте.

Я регулярно» накручивал» себя, порой не спал ночами.

– «Это твоя вина, это твоя вина!» – прочно засело в моей голове, будто мантру наговаривал сам себе.

С этим нужно, что то делать или я сойду с ума, решил я, направившись в квартиру Волчонка.

Квартира была закрыта и опечатана, муниципалитет города решал, что с ней делать, так как родственников у него не было и завещание также отсутствовало. У меня был запасной ключ от его квартиры, но об этом знали только я и мой покойный друг. Знакомый скрип замка отворил двери, войдя в квартиру, я разулся, из уважения к чистоплотности Волчонка, который совершал уборку своего жилища каждый день. Он был словно помешанный на чистоте, его жилище всегда блестело от чистоты, как и он сам, мне ни разу не довелось увидеть его в неопрятном виде. Он был маньяком уборки и чистоты.

– Самая вредная привычка, которая у меня есть, хотя я люблю немного выпить и курю как паровоз, но не могу от нее избавиться. – весело говорил он о ежедневной уборке своего жилища.

В квартире все оставалось без изменений с момента последнего моего визита сюда, когда я искал его. Холостяцкое жилище в котором посередине комнаты письменный стол, два стула, один из стульев предназначался ему, а второй с его слов «моему лучшему другу», диван-раскладушка у стены на которой висела картина с изображением морского прибоя, ее мы купили вместе. Огромный, почти до потолка шкаф занимал оставшуюся часть комнаты. Однако центральное место все же занимала та самая картина морского прибоя, которой мы часто наслаждались, порой в идеальной тишине. Самым удивительным в его интерьере было полное отсутствие компьютеров, ноутбуков и подобных гаджетов.

Картина морского прибоя была с первого взгляда проста и обычно, но в ней была некая потусторонняя энергетика, которая притягивала подобно магниту. На картине был изображен обыкновенный пейзаж, который вам нарисует мастер средней руки, возможно даже мои кисти решили подобную задачу. Изображенный на картине пустой, тихий, можно сказать мертвый и безжизненный пляж, на который накатывали безостановочно морские волны. Пустая безмятежность пляжа и бурные, неистовые волны моря создавали на картине невероятную контрастную иллюзию тишины и бури, созидание и разрушение, которые невообразимо идеально сочетались в одном месте, в данном случае на картине. На пляже не было ни одной живой души, лишь аккуратно сложенные шезлонги, пляжные зонтики, лодки лишь отдаленно напоминали о присутствии человека. В бушующем море где-то вдали, сражаясь с необузданными волнами, металась одинокая рыбацкая лодка, обреченная на неминуемую гибель. Такова была композиция картины, которая не оставляла нас равнодушными, глядя на нее.