Меж тем, собачье рычание, кошачьи крики помалу

стихают.

На сцену, едва заметно прихрамывая, шагом, подобным

шагу фокстрота, проскальзывает немолодая дама в

странном бледно-лиловом платье, чем-то напоминающем

те наряды, в которых на конкурсах бальных танцев

танцовщицы исполняют венский вальс. Ее сложная

высокая прическа всклокочена, в свисающем локоне

болтается золотая роза.

ДАМА (в ажитации, Клювганту). Что вы со мной сделали?! Что вы со мной сделали?!

КЛЮВГАНТ. Я с вами?

ДАМА. Вы меня уничтожили!

КЛЮВГАНТ. Уничтожил?

ДАМА. Я сижу в салоне… Мой салон – это салон креатива и роскоши. Ко мне обращаются персоны самого высокого полета, особы обладающие вкусом и положением в обществе. Я сама в юности занималась балетом. И подавала, не скрою, очень серьезные надежды. Я сижу в салоне… Заходит группа женщин в черных платьях. Я была уверена, что это классический стиль от «Шанель». Мои клиенты – это очень стильные люди. Я встаю, протягиваю к дамам руки и, как всегда, широко душевно улыбаясь, делаю им несколько комплиментов по поводу их туалетов, и произношу свою фирменную фразу: «Милые леди, я поздравляю вас!» Они стоят… точно превратились в соляные столбы. И чтобы их как-то взбодрить, в качестве такой… элегантной игры, я обращаю к ним следующие слова. «Не говорите, – говорю я им, – не говорите, кто из вас та самая счастливица, к которой наконец-то пришло долгожданное счастье, – я попробую угадать сама». Лицо одной мне показалось особенно торжественным, – я говорю: «Это вы счастливица!» Она в слезы. Я решила, что дама от переизбытка чувств. А тут остальные, как набросятся на меня! С ногтями! С пощечинами! С такими словами! Я даже их значения не знаю… Натан Фридманович, я плачу вам серьезную сумму. И я хотела бы… Я требую…

КЛЮВГАНТ. Да при чем тут это?

ДАМА. Вывеску моего свадебного салона «Бавкида» кто-то поменял с вывеской соседнего похоронного бюро «Харон»!

КЛЮВГАНТ. Да при чем тут таки я? Мало ли кто что вам поменял?

ДАМА. Но это можно сделать только изнутри театра, с балкона второго этажа. Натан Фридманович, я плачу вам немалые деньги…

К владелице салона присоединяется маленький человечек

в черной паре.

ГОСПОДИН В ЧЕРНОМ (он также чрезвычайно взбулгачен). Вот именно! Вот именно, за такие деньги. Вы обещали, что я буду чувствовать себя, как у Бога за пазухой!

КЛЮВГАНТ. Постойте, давайте…

ГОСПОДИН В ЧЕРНОМ. Вы уж, пожалуйста, теперь меня не перебивайте. И вот является банда каких-то разнузданных молодчиков. С пивом в руках. И с ними такие же девицы…

КЛЮВГАНТ. Да погодите…

ГОСПОДИН В ЧЕРНОМ. Вы уж, пожалуйста, теперь меня не перебивайте. И один, такой наглый, заявляет: «Нам нужна упаковка для невесты». Я, разумеется, принес свои соболезнования: «Это такое несчастье – уйти в столь юном возрасте!» Провожу их в выставочную комнату. «Вот этот белый гроб будет достойным вместилищем ее ангельской красоты, увядшей в апогее своего расцвета». Так ведь они бросили в меня крышкой этого гроба. А она из МДФ с тройным слоем автоэмали. Но МДФ не выносит такого с собой обращения, – и, конечно, крышка раскрошилась!

Клювгант пытается все-таки что-то сказать.

ГОСПОДИН В ЧЕРНОМ (подавляя эту попытку). И при этом они несколько раз назвали меня могильной крысой! Меня еще никто не называл ни только могильной крысой, но даже просто крысой никто не называл. И я буду требовать от вас компенсации. Да! Потому что правильно говорит эта госпожа, – я плачу вам аренду исправно и в полном объеме…

КЛЮВГАНТ (беря за талии обоих). Золотки мои, я обязательно во всем разберусь. И, можете мне таки поверить, преступники будут выявлены и наказаны самым жестоким образом.