Цире расхотелось что-то говорить. Она кивнула странной пенсионерке и пошла дальше.

В спину ей донеслась фраза.

– Мы в ответе за тех, кого приручаем…

Маро и несостоявщаяся «коронация».

Вы уже помните про гурийку из Озургети, ее мацони и несколько чурчхел.

2. В тот исторический день Мераб и Дали тихо и мирно смотрели «Курьер», ведущая как раз объявила последние данные о инфицированных коронавирусом. Статистика не радовала.

Вдруг в дверь позвонили. Дали пошла открывать. Еще не успела задать дежурный вопрос «Кто это?», как ее опередели с той стороны.

– Это я! Сколько мне здесь ждать? Я уже думала, что вас нет дома!!!

Дали сделала глубокий вдох – выдох и слегка дрогнувшей рукой взялась за рукоятку замка. На такую атаку «сто вперед» способен только один человек. Маро, тетя ее мужа Мераби, которой в этом году исполнилось 80.

И это была чистая правда. На пороге стояла Маро собственной персоной.

Дали еле успела поздороваться, как Маро отодвинула ее в сторону и заковыляла прямо на кухню, таща за собой клетчатую огромную сумку.

– Дайте помогу, тетя Маро. Почему вы нам не позвонили? Мераби поехал бы и встретил вас на автовакзале.

– Делать мне нечего звонить вам на этот дурацкий мобильный. К своему племяннику я могу приехать без телеграммы в любое время дня и ночи. – потом громко крикнула. – Мерабииии! Где ты, мой мальчик??? Иди, обними свою тетю Маро.

Мераби появился в дверях. Тетя и племянник обнялись и в воздухи поплыли длительные поцелуи. Потом Маро облобызала и Дали.

Покончив с проявлениями чувств, Маро тут же перешла к делу.

– Дали, что ты стоишь? Выгружай ткемали. Кажется, я плохо завинтила крышку. Умру прямо здесь, на твоих глазах, если я не довезла ткемали для моего Мераби. В детстве, помню, он очень любил его. Помнишь дерево у ворот, Мераби? Оно еще стоит, хотя сосед Бесо не раз предлагал его срубить. Но я сказала, лучше я умру прежде него.

Дали несмело взялась за ручку сумки, колеблясь, насколько это будет в стиле сложных дипломатических отношений связывающих ее с теткой мужа. Но ее опередили.

– Дали, тебе ничего нельзя поручить. Дай, я сама достану ткемали.

Маро нагнулась к багажу, достала пластмассовую бутылку из под «Набеглави» с бордовой жижей, потом головку сулгуни и вдруг вскрикнула.

– Вай, в глазах потемнело. Дали, воды!

Дали метнулась к крану.

– Вам нехорошо?

Через десять минут выяснилось, что у Маро температура. И не сколько- нибудь, а 38.

– Я вызову скорую! – засуетилась Дали.

Мераби, как только услышал про повышенные градусы, тут же, несмотря на немалый вес, рванулся к прихожей, где у него в кармане куртки лежала спасительная маска. Напялил ее на внушительный нос и, встав в дверях кухни, начал отдавать руководящие указания.

– Дали, надень перчатки и срочно найди свою маску! Держи дистанцию.

Тетя прикрикнула на племянника.

– Какая муха тебя укусила? Что за дистанцию ты выдумал?! Я не заразная! Эта корона – марона меня не касается. В Озургети ее нет. Это вы тут, в городе, паникеры, нацепили маски и радуетесь.

Вскоре приехала скорая. Дальше начался театр одного актера. Маро не дала врачам и рот раскрыть, доказала им, что она самая здоровая, а температура это так, ветром в маршрутке надуло. Что же касается группы риска, к которой, якобы Маро относится по биологическому возрасту, то это опять-таки оптический обман зрения. Врачам лучше поискать эту самую группу риска у себя дома. От госпитализации Маро категорически отказалась.

– Я приехала к своему племяннику и не надо смотреть на меня таким плохим глазом! Вам не удастся меня сглазить!

Скорая уехала, занеся вечномолодую пациентку в черный список.