– Ну-ка, быстро заносите, пока все спят! Соседи подумают, что у нас кто-то умер!

Потом грузовики приезжали еще и еще.

Кроме этого почти каждый день в их магазин курьер приносил в разное время дня Вике букет цветов с запиской «მიყვარხარ!» («Люблю!»)

– … Неужели тебе не интересно, какой я? – спрашивал Зура по телефону после очередной засылки цветочного десанта. – Мы говорим уже девять месяцев. Давай встретимся и просто посидим в кафе.

– Но я же не собираюсь выходить за тебя замуж. – искренне не понимала Вика. – Зачем сидеть в кафе?

– А кто тебя зовет замуж? – технично гнул свою линию Зура. – Я зову тебя просто пройтись по городу.

Вика отказывалась. Но в глубине души уже произошел переворот. Своим вниманием к ней Зура разбудил в ее сердце то самое, тщательно запрятанное и трижды запрещенное себе чувство – любовь к себе. Оказывается, не любя себя, невозможно полюбить другого человека. И Вика незаметно для себя уже мысленно представляла себе этот образ незнакомого парня и он ей нравился все больше и больше. Но сидящие в подкорке неписанные законы приличий тормозили развитие событий.

Второго января 2001 года, как раз на Бедоба, засиделась Вика в магазинчике до поздна. Решила с продавщицами устроить вечер поэзии, благо клиентов почти не было. Вика принесла из чуланчика свое любимое – сборники Николая Доризо и Михаила Пляцковского и стала читать с выражением. Вдруг открывается дверь, заходит парень слегка выпивший (как потом выяснилось он это сделал для храбрости) и просит две бутылки шампанского и бонбонерку. И просит открыть одну из них. Вика оторвалась от стихов и говорит культурно.

– Извините, у нас распитие алкогольных напитков не разрешается.

Парень улыбается так загадочно и мило говорит.

– А мне сегодня можно. Я Зура. Сегодня бедоба! (2) Знаковый день.

Так они и увиделись первый раз в реале. И тихо – тихо Вика привыкала к его визитам.

Свадьбы у них не было. Не потому, что в семье финансы пели романсы. А потому что Вике опять было стыдно и неудобно. Как это одеть белое платье невесты в 31 год. Хотя именно этот цвет как нельзя более кстати подчеркнул бы ее невинность всей ее сущности.

Обычно у мужчин бывает так, женившись, весь предсвадебный пар ухаживаний быстро спускается и женам надо довольствоваться примитивной обыденщеной. С Зурой было иначе.

Он жил, чтобы радовать Вику. Каждый день, каждый час и каждую минуту.

Скажет, к примеру, жена:

– Привези к обеду то то и то то. – и список продуктов мелким почерком.

А муж допытывается.

– Это само собой. А тебе, мой барсучонок, лично тебе что принести?

Вика слушала и таяла от такой заботы. И с каждым разом влюблялась в мужа все больше и больше.

Вика обожала готовить и ухаживать за любимым мужем. Это ведь счастье – заботиться о самом дорогом на свете человеке.

Так и жили они в любви и согласии, иногда, конечно, и ссоры случались, когда, с точки зрения Вики любимый Зуринька что-то делал себе во вред. Вот тут то в ней просыпалась львица.

А во всем остальном это было милое обоим сердцам житие, о котором только и могут мечтать два любящих человека.

Но выяснилось одно печальное «но». Никак не получалось завести наследника, хотя и было несколько беременностей, которые заканчивались вынужденной операцией. Оказывается, не всегда причина в женщине. Но Вика считала, что в такой щепетильной теме нет виноватых. Но проблема от этого не исчезала.

Как не мечтала Вика о розовых ножках в аппетитных складочках и агуканьи своего малыша, но пойти на развод было выше ее сил.

– Как предать Зуру, когда из всех женщин мира он выбрал ее, недостойную никакой любви и ни одного ласкового слова?