Несколько секунд Диана сидела молча и нервно жевала губу.

– Мы не можем доверять этому сомнительному переводу из книги Дианы, – сказал Адам. – Не обижайся, Диана, но, когда мы пойдем на охотников, нам нужно только проклятие Черного Джона, каким бы оно ни было.

Диана кивнула и перевела взгляд на свои руки. Адам повернулся к Кэсси, которая была уверена: любимый с трудом удерживается от того, чтобы рассказать ребятам о книге Черного Джона. Но она также знала, что он никогда не предаст ее доверия, чего бы ему это ни стоило.

– А как насчет защитного заклинания? – спросила Лорел. – Сможет ли оно обезопасить нас с Фэй настолько, чтобы мы могли вести нормальный образ жизни?

– Кажется, сможет, – Диана нерешительно подняла голову. – Но мы не знаем, насколько его хватит. Это заклинание невозобновляемое. Со временем оно ослабевает и перестает действовать.

– Но, – сказала Мелани, – даже если оно работает, у нас нет уверенности, что оно сильнее смертельного проклятия охотников. Возможно, это не так.

Фэй смотрела в пространство, слишком расстроенная, чтобы возражать.

Кэсси мгновенно подумала о положении, в котором оказалась она сама. Если защитное заклинание перестанет действовать, то она окажется бессильной против Скарлетт. Кэсси и так вздрагивала от любой тени и замирала при виде каждого обладателя рыжих волос, который проходил мимо.

– Как ты собираешься это сделать? – Фэй обратилась к Кэсси, как будто только что очнулась от сна. – Как ты собираешься узнать, какое проклятие использовал Черный Джон?

Кэсси взглянула на Адама и поняла, что ее секрет в надежных руках.

– Я стараюсь, насколько это возможно, расспросить маму, – сказала Кэсси. – Она не рассказывает о своем прошлом, но, когда мне удается разговорить ее, иногда кое-что всплывает.

Это был хороший ответ, который звучал правдоподобно и создавал впечатление, что ситуация под контролем. Но Кэсси знала: чтобы спасти друзей и победить охотников, потребуется нечто гораздо большее, чем просто убедить маму рассказать о прошлом. Она должна вернуть книгу отца.

Мама появилась на верхней ступеньке лестницы в тот момент, когда Кэсси вошла в дом.

– Хорошо, что это ты, – сказала она. – Я рада, что ты дома.

– А ты ждешь еще кого-то?

– К чему этот сарказм? – Мама начала спускаться по лестнице. – Я беспокоюсь о тебе со вчерашнего вечера, после того случая.

– Случая, – повторила Кэсси и бросила сумку на кухонный стол. – Можно назвать это случаем.

Мама прошла на кухню вслед за ней:

– Закатай рукава. Покажи мне руки.

– Мне совсем не больно, – солгала Кэсси, закатывая рукава и открывая ожоги, которые причиняли боль. – Наверно, заживут за несколько дней.

Мама внимательно осмотрела ожоги.

– Я сделала для тебя мазь из нескольких трав, которые собрала в нашем саду, и поставила ее застывать в холодильник.

Кэсси вздохнула в ответ на материнскую заботу, но, говоря по правде, была очень благодарна. Она с самого утра не слишком хорошо себя чувствовала: ожоги весь день напоминали о себе.

Мама достала из холодильника каменную ступку с пестиком, полную мази, и села за кухонный стол напротив Кэсси.

Мазь была светло-зеленого цвета и воняла, как скунс. Мама пальцами перемешала ее и коснулась руки Кэсси.

– Я никогда не видела ничего подобного, – сказала она. – Я имею в виду то, что Книга так накалилась в твоих руках. Я все время думаю об этом. – Сосредоточенно и осторожно мама ровным слоем наносила мазь. – Я хочу, чтобы ты честно рассказала мне, есть ли еще какие-то последствия того, что случилось.

– Я сегодня каждый раз морщилась от боли, когда открывала один из моих учебников. Такие последствия считаются?