Сфинкс

А разнообразие системы декоративных скульптур и памятников Петербурга порождает художественно-пластические метафоры, подтверждает философскую многозначность символов.

Пластические образы несут в себе подспудные, порой неожиданные смыслы. Наполненные поэтической многозначностью, скульптуры и памятники обретают и совершенно новые качества.

Но вот что интересно: памятники реальным персонажам, как правило, устремлены в пространство, взирают в вечность. Они стали своего рода квинтэссенцией петербургской метафизичности.

Можно вспомнить памятник Петру I, так называемый Медный всадник. Всадник простёр свою длань над городом. Многозначность этого образа порождает и множество ассоциаций.

К золотому куполу глыбы Исаакия устремил свой взор царственный всадник – император Николай I.

Величественная императрица Екатерина II – в сквере перед Александринским театром – даже не обращает внимания на текущий перед ней бурный человеческий поток Невского проспекта.

Перед портиками, замыкающими восточное и западное крылья колоннады Казанского собора, вглядываются в просторы за горизонтом два полководца: Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов и Михаил Богданович Барклай де Толли.

Атланты у портика Нового Эрмитажа

Далекие горизонты, но уже науки, приковывают взор гранитного Михаила Васильевича Ломоносова на Менделеевской линии Васильевского острова.

От роковых событий далекой Первой мировой войны не может оторвать взгляд генерал Брусилов. Памятник Алексею Алексеевичу Брусилову установлен в сквере у пересечения Шпалерной и Таврической улиц.

Даже аллегорические фигуры, как, например, памятник Александру Васильевичу Суворову перед Троицким мостом, устремляют свой взор за пределы горизонта.

А вот мифологических персонажей реальный человек, кажется, интересует больше. Кажется, что они с любопытством взирают на других обитателей города. Порой на их каменных ликах можно даже заметить тень улыбки.

Хотя таким представителям мифологического мира, как атланты, не до улыбок. Ведь им надо поддерживать небесную твердь. Атлант – в древнегреческой мифологии титан, держащий на своих плечах небесный свод по приказу Зевса в наказание за участие в борьбе титанов против богов. Океан, омывающий место на крайнем Западе, где стоял Атлант, и получил название Атлантического.

Самые известные атланты в Петербурге стоят у портика Нового Эрмитажа. Это они, как бы низко ни нависали над городом тучи, «держат небо на каменных руках».

Пятиметровые изваяния украшают портик здания, построенного специально для музейных экспозиций. Автор идеи – мюнхенский архитектор Лео Кленце – задумал атлантов по образу и подобию скульптур из разрушенного храма Зевса в Греции. Своей красотой атланты обязаны замечательному зодчему Василию Петровичу Стасову. Именно он дал ценнейшие рекомендации скульпторам: «Фигуры сии сделать из гранита, называемого сердобольским, с глянцем. Глянец же необходим, ибо без оного фигуры не будут иметь цвета, сему камню свойственного, но сделаются похожими на булыжник».

В марте 1844 году состоялся конкурс на изготовление скульптур. Предпочтение было отдано талантливому скульптору Александру Ивановичу Теребенёву. По его вылепленным из глины моделям 150 лучших каменотесов вырубили и отполировали десять гигантских скульптур. Работы продолжались три года, и в 1848 году в Петербурге появилось ещё одно настоящее «чудо света».

Есть такая примета: если подержаться за мизинец атланта, придёт счастье.

Но кто бы и за какой палец атлантов ни держал или ни дёргал, они остаются серьёзными и даже суровыми. Ни тени улыбки.