– Предложение?

– Ну да.

Ваня достает что-то из кармана брюк. Разжимает кулак, и на ладони оказывается кольцо.

– Хотел на ужине при всех, но, видя, как ты сейчас трясешься, не буду смущать еще больше. Выйдешь за меня?

Второй раз невеста. Я. Та, которая говорила, что больше никогда. Ни с кем. Правда. Ни с кем, кроме Вани.

– Выйду. – Обвиваю его шею руками. Целую.

– Пиздец… – шепчет он мне в губы. – Я самый счастливый мужчина на свете…

У Вани красивая улыбка и доброе сердце. Может, полюбить я больше никогда никого не смогу, но привязанность к нему… это такое волнующее чувство. Оно чем-то напоминает нежность, которую я испытываю, глядя на сына!

Ваня надевает кольцо мне на безымянный палец, целует руку, опять обнимает, а внутри, как огромный шар, разрастается радость.

Идиллию прерывает Нора. Она появляется на кухне с Киром. Он снова плачет, сучит ножками. Я даю ему капли от колики иду кормить… Уложилась: и мясо доделала, и получила предложение руки и сердца.

Располагаюсь в одной из двух гостевых внизу, рядом с Ваниным кабинетом. До приезда Новиковых еще целый час. За это время я успею покормить сына, переодеться и выпить чаю для лактации.

Насытившийся Кир засыпает и выпускает сосок. Его надо столбиком подержать. Наш обычный ритуал, но так не хочется трогать спящего. Застегиваю бюстгальтер, поправляю платье и встаю с кровати. Решаю все-таки аккуратно приподнять Кира, но чувствую, будто что-то не так. Я поворачиваюсь, и сначала кажется, что это галлюцинация. Несколько раз моргаю. Когда понимаю, что все по-настоящему, тело пробивает дрожь, она стекает по ногам вниз.

Смятение разрывает сознание.

Я кормила сына грудью под пристальным наблюдением Савчука. Он стоит в проеме приоткрытой двери и буквально прожигает своим раскаленным, дьявольским взглядом. Что Тарас здесь делает? Что он вообще делает?..

Дышать становится сначала трудно, а потом больно.

– Кабинет за следующей дверью. Это одна из гостевых, – доносится голос Норы.

– Спасибо, – произносит Савчук, не сводя с меня глаз.

В комнате вновь воцаряется тишина, нарушаемая лишь полусонным причмокиванием нашего с ним сына.

Савчук первым отмирает и уходит. Я смотрю на опустевший дверной проем не в силах сдвинуться с места. Из кабинета Вани доносятся голоса – Тарас уже что-то с ним обсуждает, а меня не отпускает напряжение. Оно будто режет на части. Пока Савчук не покинет наш дом, легче точно не станет.

Закусив губу до отрезвляющей боли, аккуратно беру сына. Все действия я совершаю на автомате. Держу Кира столбиком, потом переношу в детскую, хотя хочется спрятаться, запереться с ним в каком-нибудь сейфе. Прошу Нору присмотреть за Кириллом и не выходить из комнаты. Чуть не срывается: «До ухода Савчука».

Я забываю все, что собиралась делать. Невозможно не думать о том, что прошлое снова ворвалось в настоящее. Никак оно меня не отпустит. Вероятно, это правда – дела, стечение обстоятельств, и Тарас случайно оказался на пороге гостевой комнаты.

Как воришка, я бесшумно перемещаюсь по дому и шарахаюсь в сторону от каждого звука. А надо бы – как хозяйка. Замечаю во дворе еще одну машину. Глеб приехал. Еще бы Новиковы не опоздали, чтобы все разом.

Ванин друг появляется в гостиной, когда я заканчиваю с сервировкой.

– Привет, Эва. – Он озирается по сторонам. Присвистывает. – Неплохо нынче живут банкиры.

Сам Глеб к банковской сфере отношения не имеет. Я так и не поняла до конца, чем он вообще занимается. Но его дом ничуть не хуже. Ваня показывал снимки.

Отвлекшись на разговор с Глебом, я пропускаю момент, когда входят Тарас и Ваня. Стоит Савчуку задержать на мне взгляд, как в конечностях опять появляется дрожь. От всего сразу: накатывают болезненные воспоминания, тревога, что он узнает о сыне, и страх, что из-за этого встреч станет больше. А если Тарас и вовсе подстроил свой приезд к нам в гости? Неизвестно, что может прийти ему в голову. Я просто хотела родить ребенка от некогда любимого мужчины, но даже представить не могла, что исполнение этого желания обернется такими сложностями… Их клубок.