– А как же Айронс? Он же у нас на постоянку занимается обучением новичков, ему даже доплачивают за это!

– Айронс не выходит на связь. Не знаю, что у него случилось, предполагаю худшее. Он последние несколько недель очень странно себя ведёт, один раз пытался запихнуть реактор в печь, ты слышал?

– Не, – я хмыкнул. – Но идея неплохая, чёрт возьми! Тут бы такой бадабум был, что вся эта клятая богадельня вспыхнула бы как сверхновая!

– Не смешно. Так что, возьмёшься? Условия те же, что у Айронса – режете врек вдвоём, и весь твой сегодняшний заработок увеличивается в полтора раза.

Я подошёл к двери переходного шлюза, сделав для этого целых три шага, и щёлкнул ногтем по крошечному мониторчику на дверном косяке. На нём тут же засветились зелёным цифры и буквы:

«Сотрудник 1256-е-47.

Долговой счёт: 2.560.754 ю.

Ежедневный сбор: 43.500 ю.»

– Ладно, Бет, – я улыбнулся, хотя бригадир этого, конечно, не видела. – Присылай своего новичка.

– Я знала, что ты согласишься, – с облегчением произнесла Бет. – Через десять минут будет у тебя!

– Только ради тебя, Бет.

– Ага, рассказывай, «ради меня»… Ради денег! – засмеялась Бет. – Всё, конец связи!

Щёлкнув, динамик смолк.

Я утрамбовался в узкий пенал сухого душа, который еле-еле вмещал тренированное тело, подождал положенные по инструкции три минуты, пока всякие там волны занимались моим очищением, вывалился обратно и сразу оделся в одноразовый облегающий комбинезон, поверх которого требовалось надевать скафандр. Необходимая мера, если собираешься торчать в нем больше трех часов подряд.

В стопке осталось всего три комбинезона. Надо будет скоро заказывать новый ящик… А это новые расходы, новые траты, новое увеличение долгового счёта перед корпорацией «Линкс».

Едва я шагнул в переходной шлюз, как свет в жилом модуле погас – корпорация экономила даже на лишних секундах горящего света.

Я повернулся к шкафу со скафандром, и, следуя инструкции, внимательно осмотрел его. Проверил герметичность, надув и снова сдув специальным насосом, протёр визор шлема изнутри составом против запотевания, после чего перешёл к инструментам. Проверил заряд лазерного резака, набор тросов, взрывпакеты. Убедился, что реактивный ранец под завязку заправлен топливом, как и кислородные баллоны.

Я делал это каждый день, я делал это даже до того, как отправился в кабалу к «Линкс», только тогда вместо скафандра была боевая броня, вместо лазерного резака – лучемёты и игломёты, а вместо магнитных мин – гранаты всех форм и расцветок… Но в общем смысле с тех пор ничего не поменялось. В том числе, и я сам.

Развернувшись спиной к скафандру, разошедшемуся на четыре части, я сунул в штанины ноги, в рукава – руки. Последним штрихом сходящегося и срастающегося скафандра стал шлем. Он моментально отсек все звуки работающего жилого модуля.

– Добро пожаловать, сотрудник, – раздалось в ушах все тем же синтезированным женским голосом. – Активация скафандра успешно завершена. Аварийный транспондер активирован. Хорошего дня!

И внешняя дверь шлюзового отсека открылась.

Новичок уже висел возле выхода, держась за поручень. К счастью, новичком он был только во врекерском деле, а вообще в космосе явно бывал до этого не раз – висел, почти не двигаясь и даже не качаясь. Многие, даже при наличии точки опоры, не способны нормально расслабить мышцы и все пытаются скомпенсировать микроскопические сокращения мышечного тонуса. Вот их и болтает в невесомости туда-сюда, периодически ещё и крутя вокруг точки опоры, за которую они зацепились.

Новичок висел спиной ко мне, направив визор шлема на мою станцию и висящий в её середине готовый к резке врек. Я подплыл, зацепился за тот же поручень и стукнул стажёра перчаткой по шлему. Он плавно, без резких движений, чтобы не закрутило, развернулся, перехватывая поручень другой рукой, и мы практически соприкоснулись визорами.