Кто-то приближался к месту его уединения. Секунды Арону хватило на то, чтобы понять кто это. С обратной стороны от того места, где сейчас сидел Арон, к колодцу подходила Зойя. Та самая Зойя, которую неделю назад Арон неимоверными усилиями защитил от смерти в пасти великого дракона.

«Может, не заметит?» – сам не веря в это предположение, подумал Арон.

И чего она пошла именно к этому месту. Около её дома стоял другой колодец, менее ветхий. Вот там бы и набирала себе воду!

Но Зойя проследовала мимо Арона, даже не оглянувшись. Она шла вовсе не к колодцу, и не заметила маленькую фигурку мальчика, спрятавшегося за крытой деревом шахтой. Открыв маленькую дверку поселковой часовни, Зойя зашла внутрь.

«Не время для молитв…» – Арона заинтересовало поведение женщины. Сейчас она должна была заниматься своими делами, а не взывать к создателям или повелителю. Для этого были строго определены часы. Но никому ведь не запрещено молиться тогда, когда они вздумают. И Зойя могла просить повелителя о чём угодно и когда угодно. Хотя… Наверное, он услышал бы её ото всюду. Но она сама может об этом и не знать. Арон вспомнил насмешливые глаза Геона. Никто, кроме самого Арона, насколько было известно мальчику, не знал имени повелителя. И тем более не предполагал, каким образом он может слышать всех и сразу. Но… Арон сам пока не знал, как Геон это делает, хотя и не сомневался в том, что когда-нибудь и это станет ему известно.

Примерно через четверть часа дверь часовни снова открылась, и на пороге показалась заплаканная Зойя. Встретившись взглядом с Ароном, женщина замерла на месте. За одно мгновение на её лице промелькнула целая гамма чувств. Сначала оно выражало недоверие, потом удивление, надежду, и наконец, такую радость, которая живительным бальзамом пролилась на душевные раны Арона, позволив мальчику вздохнуть немного глубже и свободнее. Женщина, глаза которой моментально высохли, кинулась к Арону, упав возле него на колени и обхватив мальчика обеими руками.

– О, боги! – запричитала она. – Я каждый день молила повелителя о твоём возвращении! Это чудо! – глаза её вновь наполнились слезами. – Я была уверена, что ты не выжил! Да и как ты мог выжить, когда…

Внезапно Арона постигло озарение. Он вспомнил то, где он был в течение пяти дней после того, как дракон схватил его обожжённое тело своей огромной когтистой лапой. Он вспомнил, что именно он узнал за это время. О да! Недаром он пытался забыть всё это! Боль, преследующую его, когда шершавый язык чёрной рептилии облизывал его обгорелое тело. Боль, вызванную ядом великого дракона после того, как тот отравил мальчика своей слюной. И то море новых знаний и навыков, которые даровал ему повелитель… Лишь это спасло его от безумия! Арон взглянул на женщину. Теперь он знал всё – то, о чём догадывалась, о чём думала долгими вечерами, пока сердце её разрывалось от мысли, что Арон отдал за её жизнь свою. Он чувствовал море любви, нежности и восхищения, обращённой со стороны этой женщины к нему. Он ощущал её, словно сам был ею. И её душа, в которой сочеталось так много светлого, смогла хотя бы на время притупить боль его души. Только сейчас Арон понял, что последняя неделя была прожита им не зря. Спасение того, кто умеет чувствовать и мыслить так, как делала это женщина, стоящая сейчас перед ним на коленях, судорожно обхватив руками его плечи, делала его жизнь хотя бы ненадолго, но значимой. Арон снова мысленно поблагодарил повелителя за посланные ему знания, и тот ответил ему насмешливым голосом Геона: «Я всё ещё благосклонен к тебе, сын мой!»