– Я тебе объясню всё, что могу, но только когда вернусь!
– Ты не вернёшься, если пойдёшь туда! – в горле Вилона что-то забулькало, а на глаза навернулись слёзы. – Никто не сможет вернуться из этого леса.
– Но я же один раз уже вернулся, – Арон в упор смотрел в глаза Вилону. Он не хотел пользоваться своей властью, но, по-видимому, у него здесь тоже не было выбора. И Арон решился. – Вилон, сейчас ты пойдёшь домой. Ты не будешь следовать за мной, и не расскажешь никому ни того, что меня встретил, ни того, куда я пошёл. Я вернусь! Обязательно вернусь! А ты будешь ждать меня, не выходя за пределы своего поселения. Ты меня понял?
Вилон кивнул головой.
– Да, Арон!
– Тогда иди! – скомандовал мальчику Арон.
Тот повернулся, и словно кукла, направился к собственному дому. Арон вздохнул. Он так не любил применять свою силу! И только сейчас Арон понял, что впервые он применил эту силу, не прикоснувшись к человеку и пальцем.
– Так вот как он это делает! – вслух произнёс Арон, подумав о покинувшем этим утром храм Аресе, и отправился туда, откуда по местным поверьям ещё никто не возвращался живым.
Глава 2. Главный урок
Преграды все разрушь! Их больше нет.
Забудь слова, возникшие в печали!
Не должен ты встречать безрадостно рассвет,
Ты волен выбирать. Пусть все тебе кричали,
Что выбор твой отныне невелик.
Ты прав, когда ты стены пробиваешь
Одним желанием – увидеть счастья лик,
Когда о счастии ты ничего не знаешь!
Дерзай, твори, ропщи, возьми своё!
Не бойся жить, вся жизнь твоя отныне!
Пусть сердце рвётся и душа поёт!
И пусть огонь внутри тебя не стынет!
Ведь этот мир принадлежит тебе!…
Отрывок из «Гимна повелителю» жреца Крима.
Ещё полдня ушло у Арона на то, чтобы преодолеть чащу леса, отделяющую Кизлирь от пещеры дракона. Как и год назад, Арон шёл по лесу легко, словно скользил, инстинктивно выбирая единственно правильный путь. Ни одна ветка дерева не коснулась тела мальчика. Было ощущение, что идёт он не по непроходимой лесной чаще, а по вымощенной гладким камнем дорожке в храмовом парке.
Быстро преодолев каменные ступени, ведущие в пещеру, Арон остановился возле двери. В прошлый раз он попал за эту дверь, вися на плече Клика, поэтому не смог рассмотреть надписи, вырезанные вокруг дверного проёма, хотя тогда они показались ему странно знакомыми. Сейчас он осторожно погладил пальцами углубления в древесине. Да! Он уже видел эти знаки, и не раз. Часто во снах он пытался прочесть древние свитки с такими же символами, но никак не мог расшифровать их. И в момент, когда знание, казалось, готово было открыться ему, сон менял своё направление, закрывая от мальчика как сами символы, так и их смысл.
«Теперь я бы, наверное, смог их расшифровать!» – пронеслось в голове. Но апатия, поселившаяся глубоко в сердце Арона после исчезновения того единственного света, который весь последний год манил его к себе, словно огонёк бабочку, пригнала следом: «Только зачем?».
Арон толкнул дверь и вошёл внутрь. За год здесь ничего не изменилось. Так же, как и в прошлое посещение, по всему периметру круглой пещеры горели факелы в простых медных факелодержателях, соединённые медными же трубками. Сияющие вкрапления в гранитных стенах создавали впечатление ирреальности происходящего. Полупрозрачный чистый мрамор пола со светящейся семиконечной звездой, посреди которой стоял постамент из белого мрамора с расположенным на нём хрустальным саркофагом, внутри стенок которого сияли в свете огня переплетённые нити золота и серебра, создавал ощущение размытости.
– Итак, ты пришёл! – мягкая улыбка прекрасного юноши, стоящего в центре пещеры на белом мраморном постаменте, опёршись локтем на стенку хрустального саркофага, заставила Арона забыть все слова, которые он приготовил для встречи с ним.