- Я в поход не на Пустошь шла… - протянула озадаченно. Ощупала свою голову, но не обнаружила  ни раны, ни шишки. Не болело ничего -  да и полная ясность сознания, наконец, вернулась. 

- В поход? - и снова на меня глянули с откровенным изумлением, - Ты разве из воинов?

- Угу. Света, - меня  пробило на нервный смех.

Происходящее выглядело слегка безумно. Разговоры этого мальчика, место, ощущения мои. И то, что меня “спасает” не гид и не парни из группы, а совершенно посторонний человек. Ребенок. И одежда на нем тоже странная, не современная какая-то. Кожаные оплетки, грубая материя, похожая на мешковину, калоши допотопные...

Дикость.

Я осторожно встала, убедилась, что ничего таки себе не повредила, и поежилась - сделалось ощутимо холоднее. И мне, даже в теплом спортивном костюме - теперь ужасно грязном и местами порванном -  было не очень-то комфортно.

На костюм и мои ботинки парнишка, который почему-то называл себя “дрыщиком” - может принято теперь прозвищами представляться - и уставился.

- Так ты из… городских?  - он будто по-новому и на меня взглянул.

Хм.

Я бы не сказала, что мы успели в какие-то дебри забраться, чтобы удивляться самым обычным вещам, вроде приличной одежды. Но кивнула:

- Да, из города. И, похоже, туда снова и вернусь.

Хватит с меня походной романтики. Я точно решила. И поиска мужика тоже хватит. Плевать на Вероничкины теории и наш спор, а то так действительно можно без мозгов остаться, с такими приключениями.

Я похлопала себя по карманам, вспомнила, что телефон оставила в маленьком рюкзаке и осмотрела землю вокруг.

На спине же висел вроде...

- Рюкзака моего не видел? - спросила у странного мальчика. И уточнила на всякий случай, - Такой мешок… на лямках.

- Не-ет… - протянул он.

Черт.

Поискала еще немного, но ничего не обнаружила.

Так, без паники. От деревни мы далеко не отошли. Ну, полтора часа назад я вытяну снова.

Симку и карточки восстановлю, ключи запасные у соседки есть, а деньги и всякая походная ерунда не слишком меня волновали. Только бы добраться до цивилизации… И выяснить, кстати, как моя группа могла меня бросить.

- Доведешь до Романовки?

- Какой Романовки?

Понятно. Что не понятно. Но паренек вроде местный, на маньяка по возрасту не тянет, меня не бросает - значит нечего бояться, что заблужусь. Пусть даже не в Романовку пойдем.

- До ближайшего поселения доведешь?

Он смерил меня сомневающимся взглядом, но кивнул.

И мы пошли.

Идти, несмотря на то, что я осталась без вещей, оказалось значительно тяжелее, чем раньше.

Во-первых, я очень хотела пить - а воды не было. Ни у меня, ни у мальчика, ни вокруг. Хотя  я вряд ли рискнула пить что-то  - из луж.

Во-вторых, сгущались сумерки, которых в солнечный полдень не могло быть… Может, в этом все и дело? Я слишком долго провалялась ненайденной, уже наступил вечер и запаниковавший гид повел группу назад, чтобы вызвать МЧС?

В-третьих, лес выглядел не как  тот лес, который я запомнила. Ну там березки, дубы, клены всякие… в ботанике я не сильна.  Сейчас мы шли по серой местности, причем ноги увязали даже не в грязи, а в какой-то неприятной массе.

Чуть позже серость стала менее серой, цвета сделались насыщенными, а тропа - твердой, только и сумерки сменились на вечер и толком рассмотреть что-то уже стало невозможно.

А потом…

- Стой, - вдруг рыкнул мальчишка, который меня не баловал разговорами - бурчал только на мои вопросы: “да что с тобой говорить”. 

Я послушно встала как вкопанная. А потом и села… как про присевших говорят? Их тоже вкапывают Потому что увидела пересечение тропинок, и по перпендикулярной нам тропе шли… шли…