– Конечно же, – положил перед собой документы и начал читать, – невролог психиатрического отделения "Сияния разума" назначил несколько процедур, что подсудимый проходил в моем присутствии. МРТ головного мозга обнаружило незначительные отклонения, так же как и сканирование сосудов. Рентген и УЗИ ничего не показали, но врач дал заключение о нарушении функций мозга, которые можно принять за болезнь под названием сомнамбула.

– Поясните…

– Нарушение сна при котором пациент двигается и совершает некоторые действия, не осознавая этого и не помня о них.

– Это подлежит лечению в вашем отделении?

– Конечно, расстройство нервной системы лечим в стенах больницы.

– Благодарю доктор и прошу присесть. Судья удаляется для вынесения решения.

Давид позвонил Захару спустя пять дней и пригласил на оглашение вердикта. В зале ничего не изменилось.

– Я изучил материалы дела и на основании ст. 29 Закона от 02.07.1992 № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», передаю подсудимого в руки специалистов на один год, после чего заседание возобновится, – он ударил молоточком и скрылся.

Захар набрал номер дежурного врача и предупредил о прибытии осужденного, сам же направился домой.

Конвой доставил мужчину в ту же палату и удалился. Ужин прошел спокойно, в одиннадцать выключили свет и объявили отбой.

Пациент долгое время ворочался, не мог уснуть. Это происходило с тех пор, как оказался в том лесу, вымотанный, не нашел другого выхода.

– Я останусь взаперти навечно, – подумал про себя, разрывая тонкую пожелтевшую простыню, – нет, такой не достоин жизни даже здесь.

Мужчина скрутил ткань, закрепил на перила кровати и сунул голову в петлю. Мысли улетучились, в голове пустота, глубоко вздохнул и склонился на полу, натянув веревку. Она сдавила горло, пронзила резкая боль, в глазах потемнело и не хватало воздуха. В какой-то момент мужчина ослабел, тело тряслось и зрачки закатились. Это длилось минуты три.

– Простите, – на последнем издыхании произнес шепотом и обмяк.

Ева не находила себе места в этот вечер, работу сделала, вердикт вынесен в пользу психического расстройства. Девушка вернулась домой раньше обычного, приготовила ужин, приняла ванну и легла спать.

Темнота, ничего не видно, даже собственных рук, тут что-то касается ладони и ведет. Она сопротивляется, но это сильнее.

– Кто ты?

– Сейчас покажу, – голос напомнил священника и тут показался отблеск, будто поезд ехал на встречу.

– Отпусти, он близко…

Девушка вырывалась, кричала нечеловеческим голосом, а транспорт с грохотом приближался, фары уже слепили глаза. В мгновение, успев только моргнуть, грузовой состав уже налетел на нее. Ева видела, как вагоны пролетают сквозь тело, но ничего не чувствовала.

– Как такое…, – задала вопрос тени, которую теперь отчетливо созерцала.

– Они здесь, найди…

– Кого, погоди, о чем…, – но силуэт исчез.

Захар безмятежно спал. Воскресное утро удалось, сквозь тяжелые шторы настойчиво пробивался яркий луч света, а будильник молчал. Он прищурился не открывая глаза и отвернулся от окна. Снова погрузился в сновидение, но заиграла музыка домашнего телефона, проиграв минуту, включилась громкая связь.

– Док, – заговорил встревоженный голос эксперта, психиатр машинально посмотрел на аппарат, – срочно нужна помощь, это важно.

– Не сомневаюсь, – пробубнил, – раз в выходной вспомнила обо мне, – взглянул на часы, – аж в восемь утра.

Мужчина поднялся и отправился в ванну, выйдя через пятнадцать минут, взял мобильный и пристройся на кухне с чашкой свежемолотого кофе.

– Да, – Ева ответила с первого гудка.