2. Глава 2. Разговоры о былом, или Сказка не со счастливым концом

– Мама? – Я растеряно смотрела на замершую в проеме дверей фигуру, и понимала, что не узнаю в этой женщине собственную мать. Светлые волосы были неаккуратно собраны в хвост, обычно расправленные плечи сейчас сутулились, а под глазами залегли темные круги. За все то время, что мы с ней не виделись, мама осунулась и будто постарела лет на двадцать. Я неловко переступила с ноги на ногу.

– Мам, а ты разве не на островах должна быть?

– Николетта, – проигнорировав мой вопрос, женщина затравленно покосилась на входную дверь. – Тебе лучше уйти. Сейчас же.

– Но…

– Никаких “но”! – истерически взвизгнула она, подскочила ко мне и больно схватила за запястье. – Уходи! Убирайся!

Меня с силой потянули в сторону прихожей.

– Пошла вон!

От растерянности я подчинилась и послушно вышла из кабинета. За всю жизнь эта высокомерная красавица ни разу не повышала голоса. Она могла приказать, оскорбить, даже ударить, но всё это подкреплялось лишь уничижительным взглядом и плотно сжатыми губами. А тут вдруг столько эмоций. 

Когда мы оказались в коридоре, с меня наконец спал первый ступор. Я выдернула руку из цепких пальцев,  сделала шаг назад и пристально вгляделась в бледное лицо.

– Мам, что происходит? Можешь нормально объяснить?

В голубых глазах промелькнуло замешательство. Еще бы, непослушание дочери было ей в новинку.

– Ты что, оглохла!? – закричала она. – Убирайся!

– Я не уйду, пока мы не поговорим. И это не обсуждается.

– Николетта, ты не понимаешь! – в отчаянии воскликнула родительница. Она попыталась схватить меня за край футболки, но вдруг пораженно застыла на месте. Цвет ее лица из бледного стал зеленым, а затем красным.

– К-к-как… Откуда… Где ты его нашла?

Женщина со смесью растерянности и… надежды взирала на кулон, который выглядывал из кармана моих шорт.

– Это? – Я продемонстрировала артефакт родительнице. – Да так, магистр Рокл подарил…

Сама не знаю, зачем назвала имя ректора. Наверное, надеялась увидеть какую-то реакцию, заметить признаки узнавания на лице женщины. Однако результат превысил все ожидания.

– Значит, магистр Рокл… – после непродолжительного молчания выдохнула мать. Точеные плечики вдруг расправились, из голубых глаз исчезла паника, а на впалых щеках расцвел румянец. Теперь я наконец узнала в этой усталой, доведенной до края женщине свою некогда высокомерную родственницу. Мама еще раз – теперь уже цепким взглядом изучила меня с головы до ног, слегка задержалась на неровно подстриженных волосах и ухмыльнулась:

– Смотрю, эти два года стали для тебя насыщенными, Николетта. А я уж думала, ты просто сбежала… Что ж, похоже, пришло время поговорить по душам. Может тогда тебе больше не захочется появляться в этом доме.

Родительница последний раз посмотрела на кулон и, не произнеся больше ни слова, направилась в сторону кухни. Мне же ничего не оставалось, кроме как озадаченно посеменить следом.

***

Чай был заварен, упаковка печенья изъята из стратегических запасов, а мы с матерью сидели за деревянным столом, молчали и взирали друг на друга, словно видели в первый раз. Теперь, когда меня не пытались выставить из собственной квартиры, я могла спокойно рассмотреть женщину, которую когда-то звала мамочкой. Она действительно изменилась. Постарела, исхудала. В висках проступила седина. Даже всегда сияющие голубые глаза, и те поблекли, и теперь смотрели на мир с усталостью.

– Что ж, задавай свои вопросы, – спустя время нарушила тишину собеседница. – Наверняка их у тебя немало.

– Это точно, – слабо улыбнулась я и сжала в руках кружку. Вопросов и впрямь было предостаточно. Начиная от маминого с отцом прошлого, и заканчивая ее знакомством с магистром Роклом… или правильнее говорить, с Ривом? Вот последний вопрос я и решила озвучить вслух. Для начала.