Непроизвольно положила руку на грудь, где обычно находился амулет, и внезапно окунулась в память Тэи:

Клубок ниток, который мне дала нянюшка, был большой и желтый, прямо как солнышко. Я со смехом подкинула его к потолку, но не сумела поймать, и он покатился по полу прямо к ногам старушки. Нянюшка что-то вязала своими большими толстыми спицами, и они забавно цокали в тишине комнаты. Я залюбовалась красивым узорчатым полотном, которое у ее получалось. Вот как так? Я тоже пробовала крутить так спицами, и у меня ничего не выходило.

– А ты научишь меня вязать так же? – спросила я.

– Научу, – улыбнулась старушка. – Говорят, вам, магам, это даже полезно. Чтобы выплетать собственные заклинания из потоков силы.

Я широко раскрыла глаза и рот от удивления.

– А я точно маг?

– Твой отец маг, твоя мать была магессой, значит, и ты будешь обладать магией.

– А какой?

– Да откуда же мне знать? Скорее всего, воздушной, как отец, или целительской, как мать.

– И когда я узнаю об этом точно? – немного расстроилась я.

– После второй инициации. Тогда же сможешь полноценно пользоваться своим амулетом.

Я удивленно посмотрела на оранжевый камешек в серебряной оправе, который висел у меня на шее.

– А сейчас не могу?

– Сейчас нет, – потрепала она меня по волосам. – Но придет время, и сможешь оценить, что оставила тебе на память мама.

– Мама? Что она мне оставила?!

– Как же ты на нее похожа. А синие глазищи – один в один! Но всему свое время, – и она несильно щелкнула меня по носу.

Я обиженно насупилась и умоляюще посмотрела на нянюшку. Ну почему, когда разговор заходит о маме, она рассказывает так мало?!

– Всему свое время, Тэя. Всему свое время, – ласково улыбалась она мне.

И теперь эта… хитросделанная девчонка хочет лишить меня этой памяти?! Ладно, не меня, но воспоминания Тэи теперь так плотно переплетаются с моими, что я все больше воспринимаю ее горести и радости как свои. И вот настоящая Тэя точно бы не захотела, чтобы амулет остался в руках этой беспринципной особы и ее мамаши.

Не знаю, что на меня нашло. Я смотрела в красивое лицо Лайзы, за улыбкой которой скрывалось тщательно замаскированное злорадство, и не могла допустить, чтобы она взяла верх в этом противостоянии, чтобы это повторилось и сейчас. Слишком часто она обижала Тэю, слишком часто лишала самого дорого. Я этого больше не допущу!

В голове возник образ капли янтаря в серебряной оправе, и я ощутила, что амулет рядом! Не знаю как – не разбираюсь я еще в этой их магии. Представила, что между мной и амулетом натянута нить, и мысленно за нее потянула.

В комнате Лайзы раздался грохот. Все с удивлением посмотрели на ее дверь, и девушка недоуменно ее открыла.

Словно только этого и дожидаясь, из-за двери вынырнула капля янтаря, пронеслась прямо перед носом Лайзы, хлестнув по нему цепочкой, и амулет плавно опустился мне в руки.

Сказать, что все были удивлены, – ничего не сказать. Повисла неловкая пауза, во время которой Лайза потирала кончик носа и судорожно соображала, как прокомментировать произошедшее.

Я же сжимала в руках амулет, и на глаза наворачивались слезы. Я словно встретила старого потерянного друга, частичку чего-то очень важного, что помогало мне жить и бороться и что у меня отобрали.

– Надо же! А мне казалось, я его отдала маме, – наконец нервно улыбнулась Лайза. – Но раз уж он нашелся, может, пойдем завтракать? Рэйнар, ты ведь меня проводишь? – подхватила она парня под руку и потащила к выходу.

Морис приобнял меня за плечи и чуть сжал, выражая поддержку, потом предложил свою руку и, когда я на нее оперлась, повел из гостиной. А за нами заторопились все остальные.