– Боюсь, подобный опыт станет для меня последним…

– Не загоняйся и просто кайфуй! Представь, будто мы на каникулах с группашами…

– Поездки с нашей институтской группой протекали куда спокойней.

– До того, как парни напивались и начинали тебя облапывать, – хохотнула Ксюша, добавив. – Ты, правда, не особо сопротивлялась.

– А ты, кажется, забыла о наших подопечных, – напомнила Инна, недовольная темой разговора.

Блондинка тут же перевела внимание на свой отряд, откуда донеслось ворчание:

– Хей, где движуха?

– Я же предупреждал, что тут тухло, Тим.

– Ога! И сплошь одни лохи… – развил мысль товарища с ирокезом азербайджанец.

– Наговорились? – поинтересовалась Ксения и, смирив притихших баламутов строгим взглядом, продолжила. – Тогда распределяемся по парам и тихонько идём за нами!

Дети принялись разбиваться по двое. Данилу достался Савва, выскочивший откуда-то из толпы и пузом потеснивший другого мальчишку, намеревавшегося застолбить Осипова.

– Эй, чего зеваешь? Ни на минуту тебя оставить нельзя! Уже чуть не лишился места рядом со мной, – затараторил Бабурин.

– Я чуть не лишился? Мы же толком даже не знакомы, – удивился Данил, зашоркав подошвами кедов по узкой тропинке, выложенной из серых кирпичиков.

– В смысле? Ты с кем в автобусе сидел, забыл что ли?

– По крошкам от печенья и чипсов вокруг твоего рта, кажется, вспомнил…

Толстячок поспешил утереть с лица напоминания о поглощённых вкусняшках и объяснил:

– Прости, я от волнения на еду набросился…У меня, кстати, ещё сухарики остались. Угостить?

– Нет, спасибо.

И они замолчали.

Виляющая между клумбами тропинка обогнула беседку и влилась в широкое заасфальтированное пространство перед столовой, пересёкши которое отряд вышел к крытой танцевальной площадке круглой формы. Миновав её, гудящая орава проскрипела по дугообразному бревенчатому мостику над симпатичным декоративным прудом с журчащим водопадом и искусственными кувшинками, и встала на дорожку, выводящую к первому корпусу.

– Значит, тебе я тоже противен? – набрался смелости задать очередной вопрос очкарик.

– С чего ты взял? – вскинул бровь Осипов, наблюдая за зелёным ирокезом, маячащим впереди между голов одноотрядцев.

– Все дразнят меня, потому что я жирный. Никто не хочет с таким водиться.

– Мне знакомо это чувство.

– Чёт не похоже. Лишний вес сразу в глаза бросается. Или ты в дороге схуднул? Я просто забыл, как ты выглядел до отправления из города…

– Ты не понял. Я про то, что мы оба изгои…

– Ааааа, – допёрло до Саввы. – То-то я сразу к тебе подсел. Одиночка одиночку издалека чует.

– Тишина не про тебя, да? – снисходительно улыбнулся Данил.

– Ты, наверное, первый за последние несколько лет, кто не послал меня сразу же после приветствия. Я никогда много не общался, поэтому совсем не разбираюсь, как правильно вести себя с новыми знакомыми… – опустил глаза Бабурин.

– Будь собой, – подмигнул ему собеседник и поправил оранжевую кепку с нашитым динозавром.

Добравшись до постройки с табличкой “1 корпус”, направляемая вожатыми толпа обошла его, свернула направо и устремилась по каменистой дорожке напрямик к зданию из красного кирпича, возведённому на возвышенности.

– Ты классный, – заключил толстячок. – Можно тебя Даней звать?

– Ого, ты моё имя запомнил? – поразился Осипов.

– Конечно… – закивал пухляш и с надеждой в глазах уточнил. – А ты моё?

– Нет, если честно…

– Савва же, – расстроенно прогнусавил очкарик. – Как колбаска.

– Теперь не забуду, – пообещал Данил и пожал потную руку товарища.

– Здорово! – повеселел тот. – Давай всегда вместе ходить?

– Я не против, – согласился Осипов и, держась за перила, поднялся следом за остальными по скрипучей лесенке на пригорок, где их ждал двухэтажный пятый корпус.