– Хорошо, – сказала она, откинувшись на спинку скамьи. – Слушай внимательно.

Она взяла свечу и подняла её, осветив шкаф у стены, на котором стояли старые глиняные чаши и маленькие фигурки из дерева.

– Во-первых, ты должна быть одной из них. Жрецы не доверяют чужакам. Они верят в покорность, в абсолютную преданность. Тебе придётся стать смиренной, словно ты ничего не хочешь, кроме служения. Проводи с ними больше времени, задавай праведные вопросы, покажи свою веру.

Астрид кивнула, её сердце колотилось быстрее.

– Во-вторых, – продолжила Эллен, опуская свечу, – ты должна быть осторожна с новым жрецом.

– Хальдором? – удивлённо спросила Астрид.

Эллен наклонилась ближе, её голос стал тише, почти шёпотом.

– Он не такой, как остальные. Он появился из ниоткуда, слишком быстро занял свое место в культе. До того, как он впервые появился в деревне, я видела его в лесу. Он был один, с пустым взглядом, и что-то в нём было неправильным. Он пришел из ниоткуда, очередной человек без прошлого и истории, таким нельзя доверять сразу. Никто не может быть уверен, что у него на уме, никто не знает, как он, несмотря на юные годы, получил место среди старейшин.

– Ты думаешь, он опасен? – спросила Астрид, её голос дрогнул. – Опаснее остальных жрецов?

– Я думаю, он что-то скрывает, – ответила Эллен. – И это что-то может быть гораздо больше, чем мы можем себе представить сейчас.

Она замолчала, её взгляд метнулся к двери, будто она ожидала, что кто-то стоит снаружи и слушает. Женщина беспокойно заерзала на стуле и поплотнее запахнула теплую накидку из набивной овечьей шерсти.

– Ты обещала рассказать, где можно найти подсказки, – напомнила Астрид.

Эллен снова вздохнула и кивнула.

– Капище. Там ты найдёшь больше, чем где-либо. Их символы, их предметы ритуалов. Но будь осторожна, никогда не задерживайся там долго. Они всегда знают, кто был в их священном месте. Я слышала, что у них есть другое место сбора, однако не уверена, жилище это или место служения. Они живут достаточно обособлено, местные не заходят на их территорию, там остаться незамеченным крайне сложно.

– Я поняла, – сказала Астрид, стараясь запомнить каждое слово. – Постараюсь выведать.

Эллен на мгновение замолчала, затем протянула руку и сжала её ладонь.

– Это очень и очень опасно, Астрид, – сказала она, её голос был полон тревоги. – Мы все хотим узнать правду, но не забывай, что за неё придётся заплатить. Пока есть время подумай, какая цена будет приемлема для тебя.

Астрид кивнула, чувствуя, как решимость становится твёрже, несмотря на страх.

– Я готова, – сказала она тихо, но уверенно.

Эллен отпустила её руку и откинулась на скамью, её лицо было уставшим, но в глазах мелькнула тень уважения.

– Тогда иди, – сказала она. – И помни, ты делаешь это не только ради себя.

***Астрид шла по тропе, ведущей из дома Эллен, но мысли, подобно густому туману, окутывали ее, мешая сосредоточиться на окружающем. Лес вокруг выглядел привычно, те же деревья тянулись к небу своими сухими ветвями, тот же мох стелился под ногами, мягко обволакивая истоптанную подошву ботинок, но всё казалось чужим. Теперь даже знакомые тропы выглядели, как путаница, из которой ей предстояло найти выход.

Слова Эллен звучали в её голове, словно отголоски далёкого шепота. Она говорила убедительно, осторожно, с той же искренностью, что всегда внушала доверие. Но за этим голосом стояло что-то ещё, что-то неуловимое. Эллен говорила о правде, о тайнах, о том, что жрецы скрывают от всех, но почему-то все это казалось лишь мелководьем глубокого и вольного океана, в котором скрывается нечто большее, нечто, чего Эллен не сказала.