– А мама говорит, что богатым быть вредно, – заметил Пип.

– Может, и вредно, но я не стану отказывать родственникам хотя бы ради вас. Ну, кто ещё хочет мороженого? Бетси?

– Ой нет, я уже не могу, – с сожалением ответила девочка. – Я бы и рада, но боюсь лопнуть.

– Я тоже, пожалуй, воздержусь, – сказал Пип. – Иначе в меня не влезет ужин, и мама лишит нас тогда мороженого на всю неделю или придумает ещё что похуже.

Ларри с Дейзи тоже отказались, и Фатти, купив мороженое только себе, смаковал его до последней ложки.

Когда дети покинули молочную лавку, снова вернулся мистер Гун. Сегодня он передвигался по городу с невиданной доселе скоростью. Фатти смотрел на него с восхищением.

– Добрый вечер, мистер Гун, – поприветствовал он его, подойдя поближе.

Мистер Гун слез с велосипеда и взглянул на мальчика как на пустое место. Такое презрение только подстегнуло Фатти:

– А вы, как я посмотрю, весь в делах и заботах. Напали на след и решили пораскинуть мозгами? Я бы тоже не прочь немного поразмяться после долгого безделья.

– А у тебя что, есть мозги? – язвительно заметил мистер Гун. – Не будь я занят, Фредерик, я бы, может, и порассуждал о твоих умственных способностях, но увы. Тут такие дела творятся, а я стою и лясы с тобой точу.

– Дела творятся, говорите? – Фатти навострил уши. – Неужели что-то серьёзное?

– Вот именно, что серьёзное, – заносчиво произнёс толстяк. – И занимаюсь этим серьёзным делом я, понял? А значит, и раскрою его я, а не какая-то там мелюзга вроде вас. Даже не надейся – тебе не удастся вытянуть из меня больше ни слова. Дело секретное и очень важное. На кону честь полиции.

– Но, мистер Гун, вы же знаете, как мы… – возбуждённо затараторил Фатти, но полицейский, которому уже надоели препирательства мальчишки, оборвал его:

– Я только знаю, что ты – тщеславный маленький наглец, которого давно пора поставить на место, как, впрочем, и твою собаку. Это моё расследование, у меня в руках все ниточки… И не кто иной, как я, Теофиль Гун, получу за него повышение по службе. А ну прочь – не путайся под ногами!

– Полный облом… – разочарованно прошептал Фатти, наблюдая, как толстый полицейский исчез за дверьми участка.

По дороге домой Фатти пересказал ребятам свой разговор с Гуном.

– Этот толстяк прячет в кармане фигу – знает какой-то секрет и скрывает его от нас. – Голос мальчика дрожал от негодования. Бетси успокаивающе взяла друга за руку. – Но самое ужасное, – продолжил Фатти, что я представления не имею, о чём идёт речь, разве что Гун случайно проговорится.

Прислушиваясь к тону хозяина, Бастер тоже расстроился, о чём можно было догадаться по его понурому хвосту.

– Ничего, Фатти, – сказала Бетси. – Завтра у тебя сеанс розыгрыша – то-то будет весело!

– Что правда, то правда. – Фатти немного приободрился. – Отправлюсь-ка я домой. Нужно ещё порепетировать, чтобы вы ни за что не распознали меня. Ну, пока!

На следующее утро Ларри получил от Фатти записку:

Встретившись с Пипом и Бетси, Ларри показал им записку, и Бетси пришла в полный восторг.

– Интересно, как он будет одет? Нет, я его точно узнаю! Ох, поскорей бы наступил полдень!

Для похода на ярмарку миссис Дейкин дала Ларри немного наличных. В два часа ребята направились в сторону реки, полные решимости разоблачить Фатти и выиграть его любимую перьевую ручку.

На деревенской улочке им повстречался согбенный старичок в старой потрёпанной одежде. Он шёл медленной шаркающей походкой, едва волоча ноги в стоптанных башмаках. Его пегая борода была неухоженной, глаза из-под густых бровей глядели на мир устало и смиренно. Пиджак на понурых плечах сидел мешковато, а пыльные вельветовые штаны, чересчур длинные для невысокого роста, были перехвачены под коленом бечёвкой.