Последний обещал, что с этим не будет никаких проблем, но, поскольку граф ходит плохо, а иногда и вообще не может двигаться, придётся слугам приносить его в лабораторные помещения. Гилилов пояснил, что в этом не будет нужды, так как экспедицией предусмотрена для этих целей очень удобная коляска, её уже смонтировали и она стоит у инженеров. «Неужели вы и об этом подумали?» – спросил изумленный дворецкий и добавил, что от апартаментов графа сюда, именно в эту часть замка, ведёт прямой длинный коридор. Сейчас он не используется. Сразу же дверь туда была открыта, и коридор был осмотрен. Оба остались довольны, а Илья Михайлович попросил инженеров немедленно провести в него электричество, Скревен отдал распоряжение своим людям вымыть всю мраморную облицовку и проветрить помещение.

Кажется, наиболее важные организационные вопросы были выяснены и отчасти решены, но Гилилова мучил вопрос, как его представят графу. Скревен успокоил его. Понимая, что граф истощен болезнью, Гилилов спросил о его питании. Ответ был один: отсутствие аппетита; еда – по крошкам, питье – по глотку. По совету Ильи Михайловича повар уже варил на кухне четыре крутых куриных яйца, овсяную кашу на молоке и сливочном масле, готовил белое мясо, нарезал хлеб небольшими тонкими кусками. Всё это готовилось на завтрак его светлости, так как он должен был скоро проснуться, что и произошло; дворецкий был вызван к нему на доклад, обещая Гилилову скоро вернуться с нужными результатами. Оставшись один, Гилилов вызвал в кабинет врачей и медсестёр, последних в экспедиции было три. Посоветовавшись, пришли к выводу, что анализ крови возьмут в апартаментах графа, потом он должен хорошо позавтракать, и если не будет возражений, привезти его на осмотр в процедурную и начать лечение. Во всё время бесед Нортон что-то записывал в свой блокнот и на магнитофон, снимал на видеокамеру. Делал он всё аккуратно, быстро и как-то почти незаметно. Никто на него не обращал внимания. Присутствующие готовились к встрече с его светлостью.

Прошло более получаса, как ушёл Скревен. В кабинете Гилилова все были готовы к встрече с хозяином замка. Медицинский персонал был в белых халатах, имел при себе необходимые инструменты и врачебные средства, помещенные в особые контейнеры. Люди пили горячий кофе и негромко обсуждали свои дела. Все считали, что визит должен начаться со встречи Гилилова с графом, затем последнему будут представлены медики. Всё так и произошло, но вначале явился дворецкий с выполненной задачей относительно анализов. Материалы для них он передал в лабораторию, сообщив при этом, что подробно доложил его светлости обо всех событиях и делах в замке, связанных с прибытием экспедиции; доклад был принят очень положительно, и граф ждет их с нетерпением.

Задержка Скревена была связана с туалетом хозяина. Один из врачей спросил, в чём он состоял. Оказывается, каждый день, как всегда утром, граф принимал ванну, затем его одевали или помогали одеться, приводили в порядок волосы, бороду, накладывали на раны на ноге бальзам, который ему подарил сам король, после ногу бинтовали мягкой тканью. Дворецкого спросили носит ли граф парик? Ответ был отрицательный, но у него сильно поредели волосы, видимо, как предположил последний, от резких и продолжительных болей в голове. Спрашивающий врач, как будто соглашаясь с ответами, кивал головой. Время приближалось к визиту. Все встали и, растянувшись цепочкой, пошли по коридору к покоям его светлости; впереди не спеша шли Скревен и Гилилов. Илья Михайлович очень волновался. Насколько он стремился к этой встрече, настолько и боялся её. Он боялся разочарования, которое могло наступить от всего: взгляда, жеста, не так сказанного графом слова, интонации, даже тембра голоса, буквально от всего, включая и возможный высокомерный вид, а то и пустой взгляд. Уже сложившийся образ не допускал этого. Господи! Ну как было не трепетать сердцу Гилилова, если он почти всю жизнь отдал изучению этого человека и его творчества.