Я глубоко вдохнула и досчитала до трёх. Свет погас, оставляя нас в полной темноте, от которой перед глазами начинают плавать разноцветные круги. И, лишь спустя несколько мгновений, додумалась активировать МИУ. Яркое голубое свечение сделало троих присутствующих похожими на голограммы плохого качества. Жёлтые блуждающие точки пропали с радара МИУ и немного успокоили моё трепещущее сердце.

– Капитан, если не перезагрузить систему в ближайшие три минуты, из строя может выйти коммуникационный узел.

Бледно-голубое лицо Эра сделало кивок, и Слоу занялся своей работой.

– А разве при полном отключении питания, не должно было подключиться резервное? – удивлённо спросила я, забывая, что всего несколько минут назад была заперта и не имела ни голоса, ни статуса.

Эр Дан снова пробежался по данным с МИУ, почесал спину, где находились зелёные пятна, и мне сразу же захотелось почесать своё на ноге.

– Должно, – ответил капитан семнадцатого РОСО.

– Но?… – я медлила с началом разговора, опасаясь очередных обвинений в предательстве.

– Ладно, – Эр вновь рукой прошёлся по своей спине, и, словно не желая признаваться, снизил голос, – возможно, что мы поспешили с кое-какими доводами. Но, попав на эту планету, я сделал непоколебимый вывод: любая вера во что-либо может быть легко отравлена, если ты слепо идёшь у неё на поводу, не прислушиваясь к голосу разума.

– Что СКВ замешаны в наших посадках на эту планету?

– И другое тоже.

Появилось освещение, и глаза получили неприятное чувство от резкого расширения зрачков. Эр Дан вернулся к креслу второго пилота, что-то взял с него и направился в мою сторону. Тонкий голосок инстинкта самосохранения, который до этого спал беспробудным сном, в этот момент взвизгнул и заставил сделать два шага назад.