20 июля 2019 года

Я все еще помню события того дня и что за ними последовало. Глядя в ее глаза в тот день, я не видел в них прежней радости и прежнюю ее. Неспешно поднявшись с дивана, мама прошла через всю комнату и села в свое любимое кресло. Проходя мимо книжных полок, на которых стояли наши семейные фотографии, она даже не взглянула на них, хотя обычно она останавливалась и улыбалась, глядя на моменты радости, запечатленные на пленке. Как только она села, тут же позвала меня к себе. Мои слезы еще лились, но я старался сохранять спокойствие. Взглянув в окно, она начала говорить:

– Надо было ему раньше все рассказать, но я хотела сохранить семью. Во всем, что произошло сегодня ночью, виновата только я. Запомни, твой отец хороший человек! Он все знал с самого начала, знал и молчал, ждал, когда во мне взыграет совесть. Он просто устал жить во лжи!

Она говорила так спокойно, без всяких эмоций, что казалось она потеряла частичку себя. Она выглядела разбитой, подавленной, меланхоличной. Но в то же время я видел в ней спокойствие, которого она, похоже, давно не испытывала. Казалось, будто она сбросила с себя тяжкий груз, долго тяготивший ее. Я так был сконцентрирован на ней, что не сразу понял, что моего отца нет дома.

– Он не придет. Он больше никогда не придет! – сказала она, как будто знала, о чем я подумал.

– Почему? Куда он ушел? Что случилось? – вопросы так и лились из меня рекой, что я не мог остановиться.

– Я молча лгала, лгала тому, кого любила больше жизни! Прости нас за испорченный день твоего рождения…

В тот момент, наверное, от переполняющих меня эмоций я усвоил один урок: не надо лгать тем, кто вас любит всем сердцем. Нужно быть честными по отношению друг к другу. Но, с другой стороны, откуда нам знать, что лучше в данный момент? Иногда, пытаясь защитить и сохранить любимых, мы нарушаем правила, пытаясь сделать прежде всего лучше самому себе. Мне было уже не до дня моего рождения. Но желание в тот день я все-таки загадал. Я хотел только одного: чтобы они были вместе. Мне было больно на нее смотреть, а также стыдно за себя, потому что я не мог ничем ей помочь. Я мог ее лишь слушать.

– Мамочка, я всегда буду любить тебя, что бы ни случилось. Что бы ты ни сделала, я всегда буду рядом, я никогда не брошу и не посмею уйти, как сделал это папа! – говорил я, едва не рыдая.

– Я знаю, мой мальчик, таким я тебя воспитала…

В моей груди все разрывалось от непонимания, жалости и беспомощности. Внутри меня происходило настоящее извержение вулкана.

– Я должна тебе кое-что сказать, – продолжала она. – Ты уже взрослый, ты должен все знать!

С болью в голосе она начала свой рассказ…

1988 год, зима

Предложение было сделано, а это значило скорейшее знакомство с его семьей. Не могу сказать, что была рада, но это интриговало. За все время, что мы встречались, он почти никогда ничего не рассказывал о своей семье. Когда о ней заходил разговор, все, что он говорил, так это то, что они замечательные люди. По стандарту! Ну что ж! И на том спасибо! Может, из-за этого у меня сложилось о нем впечатление, что отношения просто стоят на месте и я в них ничего не значу. Ведь я оставалась в полном неведении, я ничего не знала ни о нем, ни о его семье. То, что у него, оказывается, есть родной брат, с которым они росли вместе, я узнала совсем недавно. В начале наших отношений я интересовалась его семьей, но на мои вопросы следовали короткие, односложные ответы. Поэтому я утратила всякий интерес и желание к тому, чтобы узнать хоть что-то! Но теперь все изменилось, он говорит о них не переставая, но я как будто его не слышу и все никак не могу уловить того, о чем он говорит. Я даже не могла запомнить, как их зовут, хотя память у меня хорошая. Мне всего 24! Все это, наверное, из-за того, что я не желала этого.