– Что меня ждет после того, как я коснусь его? – спросил Асмунд, зная, что у Гилфорда не было ответа.

– Этого точно я не знаю, – дал его друг ожидаемый ответ, – но полагаться тебе придется на собственные силы. Помни, твое главное оружие – сила, что живет внутри тебя.

Юноша понимающе кивнул. Уверенность вернулась к нему, и он потянулся к чаше. И вот, казалось, настал судьбоносный момент и не осталось преград для свершения предначертанного, но из-за спины вдруг послышалось:

– На твоем месте я бы не стал этого делать.

Асмунд и Гилфорд обернулись в ту же секунду и не поверили своим глазам.

– Ирдафар… – прошептал Эйнариус.

Верховный старейшина усмехнулся и, щелкнув пальцами, отдал своим подчиненным приказ схватить беглеца и соучастника. Маги тотчас повиновались и высвободили из посохов золотистую энергию в форме сетей.

– Берегись! – прокричал покровитель стихии, отталкивая Асмунда в сторону, а сам защищался посохом.

Он рассеял вражеский поток энергии и был готов контратаковать, но Ирдафар дал ему понять, что, если он решится на подобное, печальной участи Избраннику Сундуков, на которого были направлены все посохи пришедших магов, не миновать.

– Даю тебе шанс передумать, Эйнариус, ибо если ты рискнешь противостоять нам, мальчишка умрет первым и незамедлительно.

Покровитель стихии прекрасно понимал, что Ирдафар не лгал и не блефовал. Он знал его слишком хорошо, чтобы быть столь наивным, а потому бросил свой посох и твердо произнес:

– Не тронь Асмунда.

Верховный старейшина кивнул подданным и те, взяв беглецов под руки, направились обратно к Цитадели Мортимера.

По возвращении в обитель магов Ирдафар распорядился собрать как можно больше членов их ордена в зале «с постаментом».

– С постаментом? – переспросил опешивший подчиненный.

– Все верно, – холодно ответил Ирдафар. – Полную ответственность за принятое решение я беру на себя. Немедленно наполнить зал свидетелями, а предателя и беглеца – на постамент!

Услышав распоряжения верховного старейшины, Эйнариус не поверил своим ушам. Сказанное Ирдафаром не укладывалось в голове. Его вместе с Асмундом насильно повели в место, упоминание которого вызывало у Избранника уйму вопросов, которые он пытался задать другу, но не мог из-за магической печати на его устах. Она не позволяла издать ни единого звука. После приказа, отданного верховным старейшиной, в Цитадели, словно гром осенью ненастной, разразился хаос. Все вокруг повторяли одно и то же слово – «казнь».

Да, именно она. Ирдафар твердо решил, что после такого вероломного поступка Эйнариуса против Цитадели Мортимера он должен был заплатить наивысшую цену. А для Избранника Сундуков это должно было стать уроком: если не хочешь, чтобы что-то случилось с близкими людьми, должен подчиняться.

Двух друзей привели в просторную залу, в середине которой располагался тот самый постамент. Эйнариуса и Асмунда возвели на него, а следом по ступеням поднялся Ирдафар. В считанные минуты в зале присутствовали уже сотни магов. Среди них были и все старейшины, включая Леонору, которая, подобно Эйнариусу, была шокирована. Она была неспособна полноценно осознать и принять намерение своего покровителя.

– Последователи учения Мортимера, первого познавшего магию и основателя Цитадели! Как бы прискорбно это ни звучало, но я собрал вас всех здесь в этот час по причине того, что один из нас, некогда такой же верный член нашего ордена, предал нас. Он вызволил из заточения Избранника Сундуков и помог ему бежать из Цитадели. Этим предателем является один из моих ближайших друзей и соратников – старейшина по имени Эйнариус. Я, верховный старейшина Ирдафар, обвиняю его в измене Цитадели Мортимера и выношу ему приговор: наивысшая мера наказания! Предатель будет немедленно казнен. Пусть его смерть послужит наглядным примером для тех, кто осмелится пойти против единых для всех магов законов!