– Всё может быть, конечно. Жалко, что Филарет не объяснил нам, как эти вещи действуют.

– Он говорил, что мы сами должны в этом разобраться. Ты уже научился свой ножик превращать в кинжал?

– Пока ещё плохо получается, как только я не пробовал. Может, слова какие-то надо знать, чтобы быстрее было?

– А я научилась змейку снимать и снова надевать. Оказывается, чтобы снять её с руки надо только мысленно попросить её об этом. Смотри!

Света вытянула чуть-чуть руку с тонким серебряным браслетом на запястье, подставила другую руку под змейку, словно приглашая её спуститься на ладошку. Женька внимательно смотрел, что будет дальше. Змейка на Светкином запястье отпустила свой хвост, выпрямилась, освобождая руку девочки, и мягко упала на подставленную ладонь.

– Видел! Надо только попросить её об этом, и всё.

– Здорово!

Света взяла змейку и снова коснулась ей запястья своей руки – та послушно изогнулась и снова схватила кончик своего хвоста, превратившись в браслет.

– Хорошая у тебя змейка, понятливая, – похвалил он, коснувшись пальчиком браслета на Светкиной руке.

– Ты много Силы потратил? – неожиданно спросила она.

– Ну, как тебе сказать? Наверное, много.

– А… заряжался уже?

– Только ночью от Луны, но это слабая подзарядка. Я для этого и спать-то стал… без одежды, – скрывать что-то от Светы не было необходимости. – Березкин, кстати, тоже так делает.

– А как же ночная рубашка?

– Это уже потом купили. Ты удивишься, но она совсем не мешает, потому что, я думаю, там нет никаких резинок на поясе в отличие от пижамы или чего другого, – подергал пальцами резинку трусов, которая вообще-то была довольно слабая, и трусы всё время приходилось поддергивать вверх. – От Луны заряд слабый, но зато его можно каждый день получать. То есть каждую ночь. А ты?

– Что?

– Ты подзаряжалась уже?

– Нет. Здесь, в городе, это невозможно.

– А Березкин на чьей-то даче умудрился один раз побывать, там и зарядился. Мне его мама рассказала.

– Нам бы с тобой тоже не мешало полностью зарядиться, не нравится мне сегодняшний визит этой старухи, тревожно как-то.

Женька тоже уже думал об этом. Визит старухи и у него вызвал странное чувство, что их спокойные каникулы в ближайшие дни может прервать что-то необычное.

– Мне, конечно, проще это сделать, – сказал Женька. – На речке часто можно увидеть совсем голых мальчишек, ничего особенного в этом нет, но для тебя намного сложнее. Если кто случайно заметит нас в таком виде…

– Чёрт знает, что могут подумать, – кивнула Света. – А, может, куда-нибудь за город уехать и там уже… а?

– Там тоже полно народа можно встретить. Уж лучше где-нибудь здесь, на речке, попробовать. Менее подозрительно будет выглядеть.

Оба понимали, что проблему подзарядки надо как-то решать, но в головы им никак не приходил подходящий вариант.

– Есть только одно место, где я могу без чьих-то подозрений загорать и купаться без всего, – задумчиво произнесла Света.

– Это ты про девчоночью купалку за старым мостом говоришь? – понял её Женька.

– Да, других-то мест у нас нет.

– Мест таких нет, но есть другая проблема…

– Какая?

– Я-то не девчонка! Ты же отлично знаешь, что мальчишкам туда вход запрещен. Тех, кто за девчонками там подглядывает, даже мальчишки лупят.

Появляться мальчишкам около девчоночьей купалки считалось неприличным до такой степени, что от замеченного там пацана отворачивались даже его друзья. Сами же друзья могли отлупить его до такой степени, что… в общем, хорошо могли отлупить. Ну а если же сами девчонки вдруг обнаруживали недалеко от этого места слоняющегося мальчишку, его вовсе ждало нечто совсем уж позорное. Девчонки такого пацана отлавливали, раздевали полностью и выбрасывали в воду всю его одежду, привязав предварительно тяжелый кирпич, целая куча которых, как будто специально, валялась неподалеку. Попавшемуся не оставалось ничего другого, как под градом девчоночьих насмешек целый день сидеть в воде и нырять, пытаясь найти свои вещи. Если доставал – его отпускали с миром, если нет – ничего не оставалось, как отправляться домой в чем мать родила. Никакие слезы в этом случае на девчонок не действовали. Хорошо, если кто-нибудь из знакомых или, как часто случалось, одноклассниц, сжалится и даст свое полотенце, чтобы хоть как-то прикрыться, а то совсем дело дрянь. Женька сам видел однажды, как со стороны запретного места улепетывали двое мальчишек – один прикрывался небольшим полотенцем, в другой пучком ивовых веток. Ему совсем не улыбалась прогулка в подобном виде по всему городу.