«Чувствуешь ли ты унижение? – спрашивала я у нее мысленно. – Чувствуешь ли ты страх? Почувствуй. Почувствуй все, что чувствовала я. Как будто ты лишь ничтожная букашка. Ничтожная ровно настолько, что твоя жизнь ничего не значит и ее можно отнять в один миг. Ты должна испытать страх, от которого умираешь изнутри, воешь изнутри, но ни звука издать не можешь, раздавленная тисками ужаса и боли. Почувствуй. Почувствуй все, что чувствовала я – и умри!»

Во мне не было колебаний. Не было сожалений. Единственное, во что в этот момент я верила непреклонно – никому больше не будет позволено вытирать об меня ноги, унижать меня, топтать меня!..

Любой, кто посмеет – поплатится!

Я готова была утопить ее – и сделала бы это, но...

Кто-то с силой схватил меня, заставляя мои пальцы отпустить голову служанки, и поднял над водой, одновременно разворачивая к себе.

Мой яростный взгляд скрестился с холодным взглядом льдистых глаз магистра. Несколько мгновений я ничего не слышала и не видела – для меня существовали только эти глаза. Глаза человека, который держал в своих руках мою жизнь и судьбу. Все внутри меня противостояло ему в этот момент. Я не хотела отдавать то, что принадлежало мне.

Услышав, как кто-то рядом задыхается и с гортанными звуками лихорадочно втягивает в себя воздух, я скосила глаза вбок. Насквозь мокрая Агата перевалилась через борт ванны и на корточках поползла прочь, не переставая хватать ртом воздух и одновременно издавать горлом жуткие звуки. Там, где она проползала, оставались на полу лужи воды.

Магистр тряхнул мою руку, с силой сжав кисть, чтобы привлечь к себе мое внимание. Он смотрел на меня сквозь недобрый прищур. Потом его взгляд скользнул ниже.

Первый маг королевства был волевым и хладнокровным человеком, но все же он был мужчиной. Я стояла перед ним полностью обнаженная, по моей груди, животу, бедрам стекали струи воды. В этот момент моя нагота не смущала меня. Во время публичной казни на меня глазела толпа мужчин: уродливых, грязных, с сальными взглядами и скабрезными улыбками. Сейчас же на меня смотрел только один, и, стоит признать, этот мужчина был не чета тем. Наделенный властью, мужественный, Тариен Грим был довольно хорош собой – от его взгляда, скользящего по моему телу, мне не было неприятно. Кадык магистра слегка дернулся, он сглотнул лишь раз, но когда вновь поднял глаза и посмотрел на меня, ничто в его лице не указывало на то, что перед моей наготой он готов проявить хоть малейшую слабость.

У этого человека не было слабостей.

- Что, по-вашему, вы пытались сейчас сделать?

Я с достоинством приподняла подбородок и ответила:

- Служанка, которую вы приставили ко мне, посмела меня унизить. Я согласилась на сделку с вами, но в условиях этой сделки не было оговорено, что я должна буду терпеть унижения от челяди. Если вы не позволяете мне утопить ее за дерзость, убейте ее сами любым способом. Или вы забыли... Тариен? - я улыбнулась, произнеся его имя; было даже приятно обращаться к нему фамильярно, но ведь он сам позволил. - Я Клодия де Саар, тэлли знатного рода. Служанка, оскорбившая представителя дворянского сословия, должна быть наказана, не так ли?

Магистр с интересом разглядывал мое лицо, потом качнул головой, словно с восхищеньем, и сдержанно улыбнулся – лишь уголками рта.

- А вы, оказывается, способны меня удивить, Клодия.

- Для меня главное, не разочаровать вас, Тариен.

В этот раз сузила глаза я, впившись в его лицо упрямым взглядом:

- Так как вы поступите со служанкой?

Выдержав мой взгляд, он после недолгого молчания ответил:

- Хорошо, она будет наказана.