– Я понимаю, – тихо сказал Гектор.

– Ни черта ты не понимаешь, – холодным голосом произнес Виктор.

– Виктор! – вскрикнула Лиз, он посмотрел на нее так выразительно и холодно, что она продолжила дальше пить чай.

Виктор сел на стул и замолчал. Спустя минуту он резко сказал:

– Сейчас все пойдут спать. Лиза, постели Гектору в комнате Макса. Никому ни слова о том, что произошло.

Все кивнули.

– Ясно? Ни слова ни о чем, ни намека, ничего. У вас был простой ужин, потом вы пошли спать, ничего больше не произошло?

– Да.

– Да.

– Отлично.

– А ты куда собрался? – Лиз была обеспокоена, что Виктор в таком состоянии сядет за руль и куда-то поедет.

– Мне нужно поговорить с одним человеком, который поможет мне все это переварить.

Виктор вышел из дома. После грозы и легкого дождя на улице было свежо и немного туманно. В округе не было ни души. Видимо молния загнала соседей по домам. Виктор завел машину, сел, открыл ворота и медленно выехал на дорогу. Приоткрыв шторы, Лиз успела заметить только, как ворота медленно закрываются.

– Он жив?!

Виктор стоял у окна и смотрел на мигающие фонари около дороги. Свет дрожал так же, как и его руки. Это было очень странное волнение. Столько чувств разом он не испытывал никогда: радость, страх, злость. В висках стучали молоточки, мысли хаотично роились и слова с трудом складывались в предложения. Впервые.

– Да, я полагаю, – спокойно ответил он.

– Как ты можешь так спокойно об этом говорить?

– Мама, – Виктор повернулся к пожилой женщине, которая сидела за столом, прикрыв рот рукой, – это все, что тебя волнует?

– Твой отец жив, что еще меня должно волновать и радовать?

Виктор подошел к столу, желая посмотреть маме в глаза.

– Я не понимаю почему ты так рада? – он сел за стол напротив нее. – Он нас бросил или ты забыла какую великую депрессию тебе и мне пришлось пережить? Забыла, сколько нам пришлось работать, чтобы прокормиться? Забыла наш старый дом, из которого нам пришлось уехать из-за него?

– Я знала, все это время я знала, что он жив. Я была права! – мама Виктора светилась от радости. – Меня не волнует, что было в прошлом, меня волнует, что мы можем увидеть его снова.

– Мама!

– Тебе надо быть благодарнее. Твой отец жив! Он может вернуться к нам.

– Ты меня не слушала? – Виктор снова подскочил со стула. – Он не может вернуться, он сидит в тюрьме в какой-то параллельной вселенной! Если бы сейчас здесь был психиатр, меня бы уже забрали в лечебницу после этой истории. Я не понимаю, почему ты вообще не удивлена. – Виктор злился еще больше, он хотел от мамы больше поддержки и участия. – Я тебе сказал, что в моей гостиной появился гном, рассказывающий про пять параллельных миров. Ты вообще не удивилась. Может быть ты тоже знала об этом?

– Я догадывалась.

Виктор смотрел на маму стеклянными глазами.

– Неправда…

– Правда.

Виктор упал на стул и развалился, словно у него больше не было сил держать свое тело.

– Я всегда знала, что твой отец вовлечен во что-то непонятное, но никогда не задавала вопросов, – продолжила Августина Павловна.

– Но почему?

– Потому что в этом и заключается любовь и уважение – в полном и безоговорочном доверии. Я знала – если бы он мог, все бы рассказал, а раз он этого не сделал, значит, были на то причины.

– Бред, – усмехнулся Виктор.

– Ты не умеешь доверять людям, – она тоже начала злиться, – ты не доверяешь своей семье, мне, хочешь контролировать все вокруг и все знать. Но есть вещи, которые знать не дано, или дано, но не тебе, и с этим нет смысла спорить. Чем больше ты цепляешься за обиды, тем хуже для тебя.

– Я пришел, чтобы ты меня поддержала.