– Да, это хорошо. Но сначала я сама позвоню. Там же были телефоны горячей линии для родственников, – вспоминаю я, что видела какие-то номера. – Мне нужно самой, понимаешь, нужно что-то делать.

На горячей линии мне не отвечают ничего внятного. Да, расследование идёт, останки самолёта нашли, тела погибших будут проходить процесс опознания, но это не быстро, нужно набраться терпения и бла-бла-бла… Если мне нужна психологическая помощь, нужно позвонить по другому номеру…

Психологическая помощь. Да если я скажу, что мне только что звонил мой погибший для всех муж, то помощь мне вызовут сразу психиатрическую. Нет. Так не пойдёт.

Вскоре приезжает Женя. Уставший, помятый. Сразу видно, что за ночь он не сомкнул глаз. Женя работает в органах, он друг Ромы, поэтому сейчас я надеюсь только на его помощь.

– Жень, – отвожу его в сторону. – Жень, я знаю, что звучит это бредово, но мне кажется, что Рома жив. И ему нужна помощь. Мы можем сами поехать к месту аварии? Вдруг случилось чудо. Вдруг он живой, но ранен.

– Вик, – смотрит на меня с жалостью Женя.

Как меня достали уже эти взгляды!

– Самолёт взорвался в воздухе. Никто не выжил, понимаешь.

– Но Жень! – в отчаянии начинаю я. – Он звонил мне. Я слышала его голос.

– Вика, успокойся, – усаживает он меня. – Я всё понимаю, но … Единственное, что могу сделать для тебя, мы можем поехать в Москву. Там штаб по расследованию этой трагедии. Возможно, пользуясь своим положением, я смогу получить там немного больше информации.

– Да, Жень! Поехали. Пожалуйста, быстрее, – тяну его в прихожую, натягиваю куртку.

– Вик, успокойся. В любом случае мне нужно поспать и с работой уладить. Мне, вообще-то, завтра на смену.

– Тогда я сама поеду!

– Так! Села! – рявкает Женя. – Я всё улажу, и мы поедем. Но сейчас ты должна успокоиться!

Господи! Да как я могу успокоиться? Как?

Юлька снова уговаривает меня выпить что-то.

– Ты туда каких-то убойных таблеток подмешиваешь? – прищуриваюсь я.

Может это от них меня штырит?

– Это пустырник, Вик, только и всего.

– Нет, не хочу, – отодвигаю стакан.

А потом начинает без умолку трезвонить телефон. Все звонят с соболезнованиями, бередят мне душу, снова доводят до истерики.

Ещё мы долго разговариваем с моей мамой, она тоже плачет, но так, чтобы Мариша не видела. Мама придумала целую историю, чтобы объяснить ребёнку происходящее. По её легенде папа заболел, а мама поехала его лечить, поэтому пока мы заняты и не можем позвонить дочке.

– Спасибо тебе, мамочка, – шепчу я. – Не знаю, что бы я без тебя делала.

– Вика, держись, детка. Я бы приехала, но…

– Нет. Твоя задача сейчас присмотреть за Маришей. А я сама тут. И мне Юля помогает.

– Хорошо, родная. Держись. Знаю, как это тяжело. Я, когда потеряла твоего папу, думала и сама за ним следом уйду. Но у меня была ты. Мне нельзя было. А у тебя Маринка. Так что…

– Я поняла, мам… Я держусь.

Хотя какой там держусь. После разговора с мамой вою снова в подушку. Маринке ведь всё равно придётся рассказать. Я не представляю, как это сделать, но прямо сейчас я не могу об этом думать.

Раздаётся звонок в дверь. Наверное, Женя приехал. Ползу в прихожую, открываю, застываю.

На пороге курьер с охапкой шаров и большой подарочной коробкой.

– Вам доставка, – объявляет он с радостной улыбкой.

– От кого? – спрашиваю ошарашенно.

Ответ меня просто убивает.

– Минуточку, – смотрит в свои записи курьер. – Заказчик Беркутов Роман Николаевич…

– Вы, наверное, что-то перепутали, – кое-как выдавливаю я. – Мой муж не мог отправить это. Он… Вчера он разбился в авиакатастрофе.

Курьер смотрит на меня растеряно.

– Простите, может, у нас напутали? Я сейчас узнаю.