Итак, критик Вс. Сибирский – Всеволод Долгоруков. Не из древнего ли рода князей Долгоруких? Потомок Рюриковичей, продолжатель царской фамилии. Неужели из этого славного рода? Быть того не может… Фантастика! Но каким образом московский аристократ оказался в далеком заснеженном Томске? Интересно.

Я бросилась к энциклопедиям, однако ни у Брокгауза-Эфрона, ни в Большой Советской, ни в Сибирской литературной – о Всеволоде Долгоруком, писателе и издателе не нашла ничего. Это показалось мне странным: издатель журнала, который выпускался целое десятилетие – не замечен?!

Что-то тут не то! Не так много в период конца девятнадцатого – начала двадцатого века выходило на сибирской территории журналов, не так много было профессиональных журналистов и издателей, их можно перечесть по пальцам. Нутром я чувствовала захватывающую историю. Время показало мою правоту: сюжет моих поисков оказался лихо закрученным и увлекательным.

Порою кажется, что любовь – только плод твоей фантазии, а любимый – фантом, придуманный от скуки, для забавы. Наивысшие проявления любви во все времена – к предмету безнадежно недоступному. Мой роман к лицу, удаленному от меня на сто с лишним лет, космический. Обожаю этого человека не меньше, чем если бы он был наш современник.

Началась эта невероятная история пятнадцать лет назад в Томске. В этом сибирском городе всегда совершались чудеса. В нем загадочно перепутаны улочки, и может заблудиться даже абориген. Здесь жили святые, а нищие в мгновение ока превращались в миллионеров. Город науки и искусств, интеллигенции. Город мудрых, честных, открытых людей. Город вечно юный, город влюбленных. В парке Горького все скамейки заняты, а на улицах без стеснения целуются парочки. Только здесь могла родиться небывалая история космической любви.

Не верите? Я и сама не верю. «Ах, если б знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда…» Из какого сора вырос мой роман? Из предчувствий, предопределений, намеков и знаков.

Первый знак явился мне в Томске, когда я стояла на месте бывшего старого здания городского театра, который разобрали на дрова в 1880-х годах, а ныне на том месте красовалось белое-пребелое здание старинного университета. Стояла, как богатырь на распутье и думала: а не поступить ли мне в оный университет на филологический факультет? Это было началом долгого двадцатилетнего пути к моему возлюбленному.

Второй знак был дан спустя 15 лет, в Красноярске. Тогда я узнала имя моего будущего возлюбленного.

Долгий путь прошла я к раскрытию тайны, пережила детективную историю с крутыми поворотами, разлуками, встречами, разочарованиями. Я изъездила полстраны, познакомилась с десятками добрых, увлеченных театром людей. Они помогли раскрыть загадку писателя Всеволода Сибирского.

Но тогда, в 1997 году, сидя в красноярской городской библиотеке, готовясь к диплому по теме "Феномен сибирской театральной критики 19 века", я ни о чем таком лихом не подозревала.

Листая в Красноярской городской библиотеке полюбившийся журнал издателя Вс. Долгорукова «Сибирский наблюдатель» за 1904 год, наткнулась на прелюбопытный материал: «Воспоминания Никса», «известного сибирского антрепренера». Автор мемуаров пишет о московских знаменитостях и местных актерах и антрепренерах – моя тема. В «Воспоминаниях» летописец рассказывает захватывающую историю бедных странствующих комедиантов – сибирского драматического товарищества. Товарищество – одна из форм театральной антрепризы, поэтому эпизод о создании томского сосьете меня очень заинтересовал. Никс писал, что он являлся одним из его распорядителей. Так-так. Сибирское товарищество на паях создавалось по образцу и подобию общества художников – передвижников, когда расходы и доходы делились на всех участников согласно взносу. Никс – один из лавных действующих лиц этого театрального дела. Как же его настоящая фамилия? И что это за сибирское товарищество драматических артистов, где и когда оно создалось? В книгах по истории сибирских театров я вскользь встречала упоминания об этом предприятии. Но было ли оно на самом деле, или это обычные артистические байки, легенда? Ведь не всегда можно верить мемуаристам. Требовалось документальное подтверждение. Я стала искать подробную информацию и вскоре нашла в газете «Сибирь» за 1878 год прочитала следующее: