Мария кивнула. Ей нравилось слышать звук шотландской речи. Она не хотела забывать родной язык, но практически не имела возможности слышать его и говорить на нем.

Она достала стрелу, приладила ее к тетиве, натянула лук так сильно, как могла, и отпустила тетиву. Стрела попала в самый край мишени.

– Эх, – промолвил Роб, почти такой же разочарованный, как она сама.

– Я попробую еще раз.

Мария достала вторую стрелу и выстрелила немного удачнее, попав ближе к центру мишени. В течение часа они стреляли попеременно. Роб наставлял ее в тонких навыках мастерства лучника.

– Если вы хотите стать хорошей лучницей, нужно делать так… – Он был очень терпелив. Устав под конец, она сказала:

– Но для тебя это не забава, а образ жизни. Почему шотландцы сражаются за французского короля и как ты попал сюда?

Роб отложил свой длинный лук, стрела из которого могла пролететь больше сотни метров.

– Французы уже давно дружат с шотландцами, – ответил он. – У них один враг – Англия. Те, кто имеет общего врага, часто становятся близкими друзьями. Это называется «старинным союзом», и он действительно очень старый; все началось более двухсот лет назад. А что касается шотландских лучников в королевской гвардии… Что ж, все знают шотландцев как лучших солдат в мире.

– Но ты не ответил на мой вопрос, во всяком случае ответил не полностью. Почему ты оказался здесь?

– Я хотел увидеть что-то другое, кроме моей родины, хотя буду рад когда-нибудь вернуться туда. Если я хочу жить на родной земле и любить ее, это не должно происходить от невежества. Здесь служит много других шотландцев и еще больше приехало учиться в Париже. Вам приходилось встречаться с ними?

Мария рассмеялась:

– Нет, да и как бы я смогла? Я не могу разгуливать по парижским улицам так же, как в лесу Фонтенбло.

Капитан стражи протрубил в горн.

– Вам лучше идти, – сказал Роб. – Меня вызывают на регулярную службу. – Потом посмотрел на нее и улыбнулся: – Я никому не выдам ваш секрет, о Ваше Охотничье Величество. Вот, – и он протянул Марии пучок ее стрел. – Вам лучше не оставлять их в лесу.

К тому времени, когда Мария осторожно пробралась на свою половину дворца, младшие дети уже пробуждались от дневного сна. Вскоре должны были подать обед, и она нагуляла превосходный аппетит.

Обычно дети ели самостоятельно под присмотром сиделок и камеристок. Однако сегодня королева распорядилась, чтобы они отобедали вместе с ней в ее собственных покоях. Они послушно собрались в гостиной, где поставили стол с хрустальными бокалами и золотыми тарелками для детей, которые могли позволить себе такую роскошь: самой Марии, Пышки, Фламины, Мэри Битон и Мэри Сетон, Франциска и Елизаветы. Мария немного жалела Франциска, которого со всех сторон окружали девочки; Робу в лесу жилось гораздо легче.

– Прошу к столу, – пригласила королева, бесстрастно глядя на детей, собравшихся в комнате, и как будто пересчитывая их. Она снова была беременна; вскоре в детской появится новый младенец.

Королева всячески обхаживала Франциска и настояла на том, чтобы повязать ему салфетку. Потом, громко шелестя юбками, она устроилась на своем месте и стала наблюдать за трапезой. Мария почувствовала, что ее аппетит куда-то пропал.

– Мои дорогие дети, на лето мы переедем в замок Шамбор, – сказала Екатерина Медичи. – Как вы понимаете, это значит, что вам придется оставить здесь ручного медведя вместе с дрессировщиком. Но в Шамборе вы сможете выбрать себе гончих на псарне.

Франциск стукнул кулаком по столу.

– Я хочу медведя! – заявил он. Недавно подаренный ручной медведь, которого он назвал Юлием, был любимцем Франциска. Но теперь взгляд матери окутал его, словно грозовая туча, и он замолчал.