– Тебе в актрисы идти надо, – Яша густо намазал на кусок булки слой вишневого варенья. – Ты так врёшь, как взаправду.

Таня обиделась. Она же для всех старалась, а Яша её во врушки записал. Да и какая из нее актриса? Актрисы вон какие красивые, а она?

– Из тебя хорошая актриса получится, – улыбнулся Иржи, – ты красивая и гибкая.

Таня снова зарделась. Иржи, может, из вежливости так говорит, но всё равно приятно.

– Но лучше всего, если ты книжки писать будешь, – продолжил Иржи. – У тебя фантазия хорошая, и придумываешь ты складно.

Танька вытаращилась. Книжки? Она? А почему нет? Ой, ну ведь там писать надо, запятые и всё такое… А у неё по русскому тройка. А по литературе четвёрка, и то с натяжкой. Но мысль ей понравилась. А хорошо бы и правда стать писателем! Сидеть за столом и сочинять, как Пушкин. У них в кабинете литературы картина висит – Пушкин с пером в руке задумчиво смотрит в окно. И никто не скажет, что он ничего не делает. А ей, только она присядет или задумается о чём-то, сразу кричат: «Нечего бездельничать!» Вот же несправедливость какая. Решено, будет она писателем. А с русским разберётся, подумаешь! И не так уж это и сложно, правила только учить надо, и всё.

Утром Свете стало ещё хуже – она лежала на диване почти прозрачная и как будто даже меньше стала. Яша не мог на неё смотреть. Сестра словно таяла на глазах. Зачем он её вытащил из этого кукольного театра, там она хотя бы жила, пусть и куклой? Он ведь хотел, как лучше, а вышло только хуже. Что он будет делать дальше, он пока даже представить не мог. Иржи за столько лет поисков так ничего и не разузнал толком. А вдруг и у него тоже не получится? И Света… он даже подумать не мог, что тогда с ней будет.

Они вдвоём с Иржи медленно шли между качелями-каруселями. Таня снова осталась со Светой. Вокруг радовались и веселились дети и взрослые, а они уже два часа бесцельно бродили по парку. Над их головами вздымалось колесо обозрения. Когда Яша катался на нём позавчера, ему показалось, что с высоты он увидел шатёр. Может, стоит попробовать сегодня?

– Попробуй, Якуб, – кивнул Иржи. – Во всяком случае, хуже не будет. Только я не пойду. Ты один сможешь? – Яша кивнул. Иржи смущённо улыбнулся. – Я высоты боюсь, у меня это, забыл, как называется. Ну, голова кружится и…

– Понятно, – Яша вовсе не думал смеяться, – я и один смогу.

Колесо поднимало его всё выше и выше, а Яша вертел головой во все стороны. Глянув вниз, он увидел, как возле Иржи остановились двое полицейских. Иржи что-то объяснял им, потом полез в карман за документами. Один полицейский внимательно смотрел бумаги, другой зорко осматривался по сторонам. Яша вжался в сиденье. Неужели родители забили тревогу? Иржи арестуют? Иржи и правда пошёл куда-то, сопровождаемый двумя мужчинами в форме. Колесо в это время достигло максимальной точки. В кармане у Яши зазвонил телефон.

– Яша! – закричала в трубку Таня. – Тут полицейская машина возле дома остановилась. Ой, Яша! Они к нам идут! – Голос её оборвался.

Яша слушал короткие гудки и холодел от страха. Полиция? Откуда там узнали, где их искать? И Иржи забрали не случайно? Его тоже схватят, как только он спустится? Он опустил глаза. Внизу стоял кукольник и смотрел прямо на него. И тут Яша увидел то, на что уже и не надеялся – шатёр стоял прямо за американскими горками. Он был как на ладони. Тот самый красный бархатный шатёр, островерхий, с развевающимся золотым флажком на маленьком шпиле. А кукольник поджидал Яшу, без сомнения. Глаза его неотрывно следили за кабинкой, в которой сидел мальчик. Яша судорожно пытался придумать какой-то план.