Крысы радостно переглядывались в предвкушении веселья.

– Все по местам! – принялся командовать капитан. – Рулевой, курс на Мусорный Остров! Старший помощник! Тайпен, ты оглох? Подтяни буксировочный канат. А сначала тащи пленного в трюм. Нечего ему здесь околачиваться.

Тайпеном звали ту самую крысу-дезертира. Мерзавец подошёл к Мауи, больно стукнул, а затем, толкая перед собой, повёл в трюм.

– Рыбачок-рыбачок, сам попался на крючок! – оскалил зубы Тайпен, дав мыши такого пинка, что бедный Мауи едва не упал в люк, ведущий в нижнюю часть корабля.

Они спустились в сырой обгаженный трюм. Крысы-пираты не особенно жаловали чистоту. Матросы, свободные от вахты, спали в подвешенных гамаках. Почему-то грязь и вонь им не мешали. Зато Мауи, житель вольных островов, смердение объедков и крысиных испражнений счёл невыносимым.

Тайпен, злобно ругаясь, провёл пленника в переднюю часть корабля, где была каморка, больше походившая на шкаф. Сначала Тайпен заставил Мауи выгрести оттуда всю рухлядь, а потом – забраться в каморку самому.

Щёлкнул замок, затихли шаги Тайпена, а на Мауи навалились боль, усталость и страх от пережитого. Он подобрал под себя лапы, обвил их хвостом и горько заплакал. Мышонок был совсем один в вонючем трюме пиратского корабля, который вёз его навстречу рабству.

Посидев в каморке, Мауи немного успокоился. Его выдернули из обычной жизни, словно клубень c грядки. Вдали от родичей приходилось рассчитывать только на себя.

В тихой тоске подошло время обеда. Мауи жалел о кусочках батата и ракушке с водой. Всё отобрали пираты. От голода, страха и усталости слёзы снова потекли из глаз.

Загремели кастрюли, потянуло рыбой. Кажется, варили похлёбку. Мышак с горечью подумал – из его рыбы. Мерзкие пираты поедают стадо, выращенное для соседей с Тараваи! А про пленника бандиты, конечно же, забыли. Пришлось Мауи глотать слюну, заглушая урчание в животе.

Тут за дверью послышались шаги, скрипнул замок, и в щели появилась алюминиевая миска с супом.

– Вот, держи, – произнёс тихий голос.

Мауи взял миску и поблагодарил незнакомца.

– Пожалуйста. Крепко тебе досталось, да?

– Очень болят рёбра, – пожаловался Мауи. – Меня сильно избили.

– Негодяи, – согласился незнакомец. – Пираты так поступают со всеми пленниками, чтобы сразу показать им, кто здесь хозяин. Со мной было так же.

– Так ты не пират?! – удивился Мауи.

– Почему же, пират. Меня зовут Сухарто. Я служу коком, то есть корабельным поваром.

Дверь отворилась пошире, и Мауи увидел худую носатую крысу в грязном фартуке поверх саронга – длинной юбки с традиционными узорами. На плечи повар набросил куртку с красивой вышивкой. Впрочем, тоже изрядно замызганную.

– Чего ж ты меня жалеешь, пират? – спросил мышак, принимаясь за похлёбку. Он пил её, точно чай из блюдца, пока Сухарто не протянул ему оловянную ложку.

– Я не всегда был таким. Не так давно я служил счетоводом при почтенном господине Лю Кванге, уважаемом купце из Сайгона. Это его корабль, вернее, был его, – поправился Сухарто. – «Хотэй» принадлежит Гунтуру и его бандитам. Капитан переименовал судно в «Мару». Ему так ближе11.

– Как это вышло? – пробубнил мышак набитым ртом.

Взглянув на него, Сухарто улыбнулся:

– И у меня разыгрался аппетит.

Он оставил дверь приоткрытой и вскоре вернулся с тарелкой супа и ложкой. Крыс присел на порог и принялся за еду. Некоторое время ели молча, а потом любопытство Мауи заставило его нарушить тишину:

– Так что же всё-таки случилось с вашим кораблём? Как он попал в лапы этих головорезов?

Повар задержал ложку в супе и грустно посмотрел на Мауи.