Тибретский университет был не только одним из самых старинных учебных заведений в их городе, но считался популярным и престижным университетом во всей стране. И поступить сюда было большой честью и везением. А для Рины, несмотря на некую предвзятость со стороны её семьи, – и личным принципом. Здесь уже училась её сестра, а когда-то, в своё время, – отец и дедушка. Находясь здесь, Рина ещё больше лелеяла надежду самой поступить на юридический факультет. Что ни говори, а ей нравилось шагать под этими старинными сводами, между причудливо расписанными фасадами, и, воображая, будто уже учится здесь, она чувствовала себя такой взрослой и солидной, и её распирало чувство свободы и гордости за саму себя.

Сегодняшний день был расписан по часам. После школы она должна была разобраться с документами отца, забежать в библиотеку, по пути домой забрать вещи из химчистки, заехать в магазин за продуктами к сегодняшней дурацкой вечеринке и под вечер ещё встретиться с неким Кириллом.

Как хорошо, что день выдался таким солнечным и погожим – необычайно яркое и тёплое для этого времени года солнце сияло на глубоком синем небе, какое бывает только осенней порой, и тёплый чистый воздух придавал бодрости и оптимизма.

Рина шагала по выложенному серой мраморной плиткой коридору с огромными панорамными окнами, располагавшемуся в главном корпусе Тибретского университета, наслаждаясь звонким цоканьем своих каблучков, и улыбалась редко встречающимся ей студентам. Сразу за высокими окнами раскинулся по-осеннему жёлто-зелёный лесопарк, и Рина заметила крупную тёмную птицу, вспорхнувшую в густых ещё кронах деревьев, и, засмотревшись на неё, вдруг случайно на кого-то налетела. Из её рук посыпались документы; раздосадованная, она присела и стала их собирать.

– Думается, я вас где-то уже видел… – услышала Рина приятный мужской голос у себя над головой. Она подняла взгляд и увидела уже далеко не молодого, полного, но солидного мужчину с густой бородой, в старомодном чёрном костюме. По всей видимости, это был преподаватель, и это с ним она столкнулась, как маленькая, засмотревшись по сторонам. Тихо покряхтев, он тоже присел, чтобы помочь девушке собрать листы. Рине сделалось неловко, и она пробормотала:

– Простите, я вовсе не хотела…

– Батюшки, а ты случаем не Керинаева Рина? Да-да, я помню, как-то раз я видел тебя с Юрием Анатольевичем! О, просто у меня отменная память на лица. Ты же внучка Анатолия Сергеевича. Между прочим, мы с ним когда-то были хорошими друзьями… Помнится, вы хотели бы у нас учиться? Признаться, я был бы рад, если сюда поступила бы такая хорошенькая, хоть немного и неуклюжая девушка, – поднимая последние листы бумаги, добродушно улыбнулся мужчина. Он поднялся и махнул рукой в приветствии: – Михаил Горынко, я преподаю здесь историю и археологию. Рад знакомству! Что ж, надеюсь, мы когда-нибудь ещё встретимся, уже на моих лекциях!

Всучив замешкавшейся Рине собранные им бумаги, он по-дружески похлопал её по плечу и деловито зашагал дальше. Девушка озадаченно проводила его взглядом. Её заинтересовали его слова про дедушку. Видимо, они были с ним ровесники. Значит, они дружили когда-то? Значит, больше не дружат? Надо же, она так мало знает об Анатолии Сергеевиче. После возвращения домой от бабушки с дедушкой прошёл уже почти месяц, и с тех пор она с ним так и не разговаривала. От той поездки у неё до сих пор осталось досадное чувство разочарованности. Рина вдруг вспомнила одинокий клён с густой зелёной кроной, стоявший на задней стороне старого дома, который ей очень нравился. Потом её мысли вновь вернулись к той жаркой лунной ночи, когда она увидела рыжеволосую незнакомку за домом, и ей сделалось грустно.