– Хоть сегодня мы и не должны были употреблять алкоголь, однако же не выпить за Императрицу – грех. Править ей в веках!

Все чокнулись. Пётр выпил свой бокал залпом, до последней капли. Сергей – тоже опустошил кубок, но с меньшим задором. Женщины лишь пригубили свои бокалы, а Марточка расплескала напиток и весело гугукала. Заговорили о разном. После говяжьих котлет, завёрнутых в булку, пришлось мыть руки. Слуги внесли каждому посетителю глубокое блюдо с чистой водой.

– Прогуляйтесь-ка по дому, – распорядился Пётр Сергеевич, обращаясь к своей супруге, сыну Сергею и его жене. – Мне надобно посекретничать с дочерью.

Главный антимаг Империи, папенька хранил одну огромную тайну. Дело в том, что он сам ни капельки не верил в колдовство. Да, ему довелось лицезреть необъяснимые (пока) явления. Однако же, он считал их проявлением неизвестных законов физики.

Свой секрет, впрочем, он хранил при себе, обсуждая положение лишь с дочерью Алисой, коей доверял. Свою роль министра антимагии он непрестанно подчеркивал:

– Только при мне отказались от позорных практик ушедших эпох, – говорил он. – Утопление, сожжение, побивание камнями. Какая мерзость! Какая дикость, доченька!

Совет Штатов Европы ставил непременным условием для включения России в свой состав отказ от подобных практик. Чтобы навести в этом деле порядок, ещё лет двадцать тому назад Екатерина Третья поставила руководить направлением Петра Иванькова.

Он преуспел. Отказ от старинных практик пыток и сжигания признали успешным. Его личное благосостояние утроилось. Министерство ежегодно делало доклады о том, сколько колдунов обнаружено, обезврежено и направлено на остров Валаам. Усилиями Петра Сергеевича этот клочок суши заселили несколько тысяч человек.

Бороться с темнотой подданых Екатерины оказалось делом более сложным. Впрочем – сие не в его компетенции. «Пусть министерство Просвещения трудится», – говорил Пётр Иваньков. Даже спустя двадцать лет его управления министерством в дальних уголках Империи людей, заподозренных в магии, вполне могли сварить живьём в огромном котле. Особенно в горных районах.

– Есть места, доченька, где власть Императрицы номинальна, – говорил отец. – И я ничего не могу поделать с этой тьмой…

– Отчего же мы говорим о твоей работе, отец, – сморщилась Алиса.

– Я бы хотел забрать тебя к себе в министерство, – сказал папенька. – Сделаешь карьеру. Может даже министеркой станешь!

– Отец, – вздохнула Алиса. – Служба мне совсем не интересна. К тому же, твои слова о магии…

– Никому об этом не рассказывай, – улыбнулся отец. – Здравая доля скепсиса во всяком деле необходима. Впрочем, речь не только об этом.

– Слушаю тебя, папенька.

– Алисонька, тебе уж скоро тридцать годиков, – сказал Пётр Сергеевич. – А ты до сих пор не сменила фамилии.

– Но папа…

– Мне то и дело говорят, что женихи за тобою ходят бойкими косяками, – продолжал антимаг Всея Руси. – А ты лишь помыкаешь ими…

– Тебе и не такое напоют, отец, дабы вывести из равновесия.

– Увы, дочь моя, я должен привести тебе ультиматум, – сказал Пётр. – Либо ты идёшь на службу ко мне и принимаешь из моих рук министерство. Либо – выходишь замуж и перестаёшь наводить тень на нашу честную фамилию.

– А если…

– А ежели ты не внемлешь моим просьбам, – произнёс Иваньков, сделав паузу, – я буду вынужден кардинально сократить твоё довольствие. И дом, и слуги, и путешествия – всё на мне. Твоя императорская стипендия, конечно, солидна… Но её даже на прислугу не хватит. Я не ропщу. Я твой родитель, а потому прекрасно осознаю ответственность. Однако же, мы должны приумножать наши силы, а не разбазаривать их попусту.