Как хорошо я его понимала!

Помню, мы переехали в деревню, дети были маленькие, мужу кто-то из сотрудников больницы подарил котёнка – серый пушистый комочек, довольно симпатичный. Володя часто рассказывал о том, что в их доме всегда жил кот, которого он очень любил, с которым спал… Я не разделяла его восторгов, но была в состоянии их понять. Решила не быть эгоисткой, не лишать мужа радости и позволила котёнку остаться, тем более, муж обещал все заботы о животном взять на себя. Но моя брезгливость одержала безоговорочную победу над добротой и толерантностью, когда через пару дней я застала лохматого красавчика на кухонном столе, вылизывающего детскую тарелочку. У Володи не нашлось аргументов «за», и ему пришлось вернуть «подарок»…

Лет через двадцать в нашем доме всё же поселился котёнок, подаренный мне по моей собственной «вине». Мы уже больше пятнадцати лет жили в Новгороде. Мальчики-студенты учились в Питере. Володя был по-прежнему главным врачом, а я, поменяв несколько медицинских специальностей, реализовала наконец свою давнюю, долгие годы казавшуюся несбыточной, мечту о психотерапии и, о чём раньше даже мечтать не могла, получила возможность вести частную практику. В ту зиму особенно памятной стала супружеская пара, потерявшая единственного сына – 18-летний парень, несколько месяцев назад получивший права, не справился с управлением на обледеневшей дороге… Так сложились обстоятельства (режим и особенности их работы, отсутствие у меня собственного кабинета и пр.), что сеансы проводились вечерами у клиентов дома, благо они жили неподалёку. Единственной радостью для переживавших трагедию родителей стал их большущий кот «Дымок, Дымка». Кот действительно был очень красивый: крупный, пушистый, ровного дымчатого окраса, с зелёными глазами и роскошным хвостом. Видя их привязанность к питомцу, я искренне высказывала своё восхищение их любимцем и даже позволяла (в интересах терапии) этому тяжёлому нахалу дремать на моих коленях. По-видимому я не только успешно справилась с последствиями травмы своих клиентов (может, напишу позже об этом подробнее), но и настолько убедительно сыграла роль любительницы кошек, что через пару месяцев после окончания работы мне по телефону поступило неожиданное предложение: «Людмила Николаевна, Вам так понравился наш Дымок, а у его мамы как раз сейчас родилось пятеро котят; мы договорились, что одного возьмём для Вас; Вы хотите кошечку или котика?». Что было делать? Признаться, что я не люблю ни котов, ни кошечек, значит, признаться в притворстве, неискренности! По «тексту роли» выразила «благодарную радость», выяснила, что из пятерых котят три кота, из них один почему-то рыжий.

Теперь, когда мой любимый рыжий Бонифаций настойчиво пристаёт ко мне с поцелуями, мне самой не верится, что пригревшийся когда-то на моих коленях кот-остроганец мог вызвать такую бурю неприятных эмоций.

Сейчас только осознала, почему все описанные воспоминания связаны с Сахалином… Я совершенно не помню того, что было со мной до трёх-трёх с половиной лет, когда мы туда переехали, поэтому совершенно не помню свою бабушку Дину, мамину маму. По рассказам тёти Фани знаю, что бабушка очень любила меня – первую внучку. Что её огорчал и даже пугал наш отъезд на Сахалин. Могу её понять – какой-то грузин увозит её дочку и внучку на край света… Тётя говорила, что бабушка просила хотя бы меня оставить, очень боялась за меня…