«Всяких фанатиков не нужно пускать к Башне,» – думал он, крепче сжимая рукоять меча на поясе. Вспоминая, что в прошлый раз фанатики тут устроили, он только сильнее убеждался в своём мнении.

Густав тем временем ушёл к заставе. Он должен был договориться с военными, чтобы их пропустили ближе к Башне. Его отсутствие начало беспокоить Ханса. Он краем глаза снова проверил Тима, который уже добавлял к замку стены и расставлял вырезанных из дерева солдатиков. Мальчик выглядел абсолютно поглощённым игрой, и это немного успокаивало Ханса.

Однако нервы начинали сдавать. Густава не было уже долго, и Ханс не мог избавиться от дурного предчувствия. Он бросил взгляд на заставу, где группа военных обсуждала что-то с путешественниками. Некоторые спорили, другие просто ждали, но Густава среди них не было видно. Ханс выпрямился, оглядывая толпу. Взгляд выхватил детали: лицо усталого нищего, женщину с корзиной фруктов, двоих молодых людей – девушка с рыжими волосами и парень, которые явно искали кого-то или что-то.

И снова эти фанатики. Они стояли кучками, шептались или просто молча смотрели на Башню, словно та могла ответить им в любую минуту. Один из них поднял над головой амулет с изображением Башни, громко произнося слова молитвы. Другие поддержали его, и их голоса слились в почти гипнотическое песнопение. Ханс отвернулся, стараясь не слушать. Эти звуки вызывали у него раздражение и тревогу.

Прошло ещё немного времени, и Ханс почувствовал, как его терпение на исходе. Он подошёл к телеге и посмотрел на Тима, который как раз завершил очередную башню. Мальчик поднял голову, улыбнулся и снова принялся за работу.

«Будь осторожен, Густав,» – подумал Ханс, бросая взгляд в сторону заставы и чувствуя, как напряжение медленно превращается в глухую тревогу.

Густав остановился перед заставой, внимательно осматривая окружающее пространство. В узком проходе горной гряды теперь возвышались массивные укрепления: несколько сторожевых вышек, забор из грубо обработанных брёвен и вооружённые солдаты, внимательно следившие за периметром. Свежие спилы на деревьях выдавали, что это место было обустроено совсем недавно. Густав вспомнил свои прежние посещения башни, когда проход к ней был свободен. Это создавал массу проблем для учёного: толпы праздных зевак, фанатиков и просто любопытствующих мешали работе, отвлекали и нарушали порядок. «Давно пора было ограничить доступ к башне», – подумал он, подходя ближе.

Густав подошёл к ближайшему офицеру, чтобы выяснить правила прохода. Тот, не оборачиваясь, лениво бросил через плечо:

– Пропуска выдаются вон там, под навесом. Всё просто: если ты в первом списке – проходишь без платы и досмотра. Если во втором – не проходишь вообще. Если ни в каком – можешь заплатить.

Под навесом, прикреплённым к одной из башен, стоял небольшой стол, за которым солдат распределял пропуска. Густав заметил, что некоторых пропускали быстро, без вопросов, другие выкладывали кругленькие суммы денег, чтобы получить право пройти, а третьих разворачивали, порой не стесняясь в выражениях. Среди тех, кому отказывали, выделялись представители культов в красных накидках. Их прогоняли особенно грубо, не давая шансов даже объяснить свои намерения.

Густав тоже встал в очередь. Впереди разразился скандал: один из желающих пройти, услышав отказ, начал громко возмущаться. Он размахивал руками и кричал, что его дело не терпит отлагательств. Солдаты, не вступая в перепалку, схватили его под руки, выволокли из-под навеса и бросили на землю. Один из них добавил мощный пинок, заставив мужчину вскрикнуть и поспешно уползти в сторону.