Горький опыт бесплодных атак соседей заставил генерала Голикова искать другие пути выполнения задачи.

Из воспоминаний маршала Голикова: «В обход Белёва справа была направлена 328-я стрелковая дивизия. Частью сил своего левого фланга дивизия поворачивала на Белёв для атаки с севера. Слева в направлении Сенюхино должна была наступать 322-я стрелковая дивизия с задачей овладеть южной частью города. Действующая южнее ее 342-я дивизия получила задачу – прочно утвердиться на западном берегу Оки и обеспечивать стык 61-й и 10-й армий. 330-й стрелковой дивизии предписывалось содействовать 328-й стрелковой дивизии и обеспечивать ее от возможных контратак противника с северной окраины Белёва».

Но вначале были кровопролитные атаки в лоб. О них генерал, ставший после войны маршалом, в мемуарах упомянул вскользь. Жуков постоянно требовал от командармов: в лоб опорные пункты не атаковать, действовать в обход и с флангов. Но где там! Генералам казалось, что еще парочка атак – и немцы побегут. Вот и заваливали поля трупами своих бойцов. Жуков за такие операции мог и накричать, и оскорбить. Видимо, доставалось и Голикову. Не зря Филипп Иванович выплеснул потом в своих мемуарах в адрес Жукова: «Унтер Пришибеев…» Правда, о своих грехах и лобовых атаках помалкивал.

К исходу 27 декабря дивизии перебрались на западный берег Оки. И здесь столкнулись с упорным сопротивлением противника. Движение вперед прекратилось на линии опорных пунктов Болтенки, Беседино, Береговая, Жуково, Кализна. Наступающие цепи красноармейцев оказались беззащитными на льду и в открытом поле перед дотами, оборудованными в домах, в каменных и деревянных постройках на высоком берегу. Немцы сидели в тепле, возле железных печек, и вели огонь по наступающим в заранее пристрелянных секторах. Наши потери были огромны. Того, кто не истек кровью, добивал тридцатиградусный мороз. Раненые практически не имели шанса выжить, если их через несколько минут после немецкой пули или осколка не утаскивали в тыл санитары.

Тогда полковник Соколов выстроил свою 330-ю в три эшелона, и полки пошли на прорыв немецких линий встык между опорными пунктами Береговая и Жуково с целью выхода на северную окраину Белёва.

Головной полк переправился через Оку. Немцы подпустили его на расстояние прицельного выстрела и открыли огонь из всех видов оружия. Пехота залегла. Несколько орудий дивизионной артиллерии, имея весьма ограниченный боезапас, не смогли подавить огневые точки противника. Только под покровом сумерек уцелевшие в этой бойне получили шанс отойти, а точнее, отползти на исходные.

И вот наступил черед умирать для 238-й стрелковой дивизии. Вместе с двумя полками 330-й подразделения полковника Еремина ворвались в город. Произошло это в ночь на 31 декабря 1941 года.

В эти же дни севернее 1-й гвардейский кавкорпус вышел к Мещовску (ныне районный центр Калужской области), 50-я армия очистила от противника Калугу и выступала по направлению к Юхнову вдоль шоссе Калуга – Вязьма, 49-я перехватила Старую Калужскую дорогу и продвигалась к Полотняному Заводу и Кондрову, а 43-я армия штурмом взяла станцию Балабаново и наступала на Малоярославец.

Полки 328-й и 330-й дивизий начали продвигаться от юго-восточной окраины к центру Белёва. Одновременно в окрестностях города были сбиты важнейшие опорные пункты Береговая и Беседино. Система обороны Белёвского укрепрайона противника была нарушена, и немцы начали отход.

К ночи поднялась метель. Но бой в городе и окрестностях не прекращался.

К утру 28 декабря немцев выбили из стен монастыря.

Силы наступавших начали иссякать. Командиры дивизий вводили в дело третьи эшелоны. Но для этого потребовалось время. Пользуясь создавшейся паузой и ослаблением нажима, 4-я танковая дивизия, усиленная пехотой 131-й и 31-й пехотных дивизий, контратаковали и отбили Береговую и Беседино.