А сейчас я на деревянной лестнице отеля, поднимаюсь усталой, немного трясущейся походкой и просто жажду встречи со своей кроватью. Буду спать, пока не высплюсь. И пусть только Натка попробует разбудить меня ни свет ни зоря.

Прибыв к своему номеру, я достаю ключ и пытаюсь открыть дверь. Ключ не двигается. Я проявляю упорство: дергаю ручку, налегаю на дверь плечом, посылая в адрес неподдающегося замка нелестные эпитеты. Внезапно глухой голос с другой стороны удивляет меня. Ошарашенная, я смотрю на цифры на двери. Три, ноль, семь… Это мой номер. Именно в нем я оставила свои вещи и переодевалась перед прогулкой. Кто там может быть, если номер одноместный и я, его единственная обитательница, здесь? Вдруг дверь открывается и появляется мужская лохматая голова и тело, замотанное в светлое покрывало, которое я лицезрела на своей кровати.

– Что вам нужно в такой час? Разве вы не видите, что я сплю? – сонно произносит голова на идеальном французском.

«Нет, мой дорогой месье, я не вижу сквозь стены, кроме того, это мой номер», – говорю я про себя.

А вслух спрашиваю как можно спокойнее:

– Что вы здесь делаете, разве это не номер триста семь?

– Ну, да, – согласно кивает лохматая голова. – Меня поселили в нем несколько часов назад, так что уходите и дайте мне отдохнуть.

Я не успеваю возразить или что-нибудь сделать, как он захлопывает дверь.

Окончательно сбитая с толку, я осматриваю ключ, который держу в руке: номер пятьсот семь! Но это невозможно! Я отчетливо помню, как поднялась на три лестничных пролета, чтобы оставить чемодан, а не на пять. Как это возможно? Кто этот персонаж, которого поселили в моем номере? И почему ключ от номера пятьсот семь у меня в руке? Кто-то подменил его без моего ведома? Но кто и почему? Я ни с кем не общалась, кроме Натки и ребят в лесу. Еще возле нас крутилась администраторша, пока Натка делала заказ своего безумного ужина. Но я не думаю, что администрация, поменяла мне номер, не сообщив мне об этом. Я теряюсь в догадках.

Начинается обратный путь, который забирает остатки сил. Когда я оказываюсь возле стойки администрации, то там к моему величайшему удивлению никого нет. Потоптавшись немного, окончательно разморенная теплом помещения и плескавшимся внутри меня глинтвейном, я решаю, что у меня нет другого выбора, кроме как подняться в этот злосчастный номер пятьсот семь, а разбираться со всеми странностями уже утром.

Я сразу нахожу нужный номер, и ключ идеально подходит к замку. Эта комната кажется мне немного меньше. Мебель та же самая, единственное отличие – мансардное окно на крыше, которое заменяет обычное, большое, как в номере триста семь. Мне нравятся открытые пространства и – даже несмотря на темноту – я чувствую себя немного неуютно в этом новом месте. Но я слишком устала, чтобы думать об этом и падаю на кровать, быстро стянув с себя одежду. Я даже не стала осматривать номер и провеверять, здесь ли мои вещи. Уже через пару секунд я проваливаюсь в сон, а мысль «Я все выясню завтра» мне посылает прощальный привет.

Просыпаюсь я также резко, как и засыпаю. Нечто странное и необычное будит меня. Трусливая по природе, я не осмеливаюсь пошевелиться или открыть глаза. Я вся превращаюсь в слух. Легкий шорох и какой-то приглушенный стон или всхлип раздается с другой стороны комнаты. Сквозь полуопущенные ресницы сначала я вижу, что-то стеклянное над своим лицом, и вдруг понимаю, что моя голова находится под прозрачным колпаком. Паника начинает захлестывать, хочется сорваться с места и бежать. Но куда? Надо сначала понять, что здесь происходит. Тогда также сквозь ресницы я пытаюсь рассмотреть комнату. Слабый лунный свет проходит через мансардное окно, а тот угол, из которого слышатся звуки, погружен в непроглядную темноту. Потом я чувствую легкий, очень странный запах. Я не могу четко определить, что это такое. Ванильный аромат, смешанный с абрикосом и немного мяты? Этот аромат все больше и больше проникает в мои легкие и даже вызывает небольшую головную боль и одновременно головокружение.