Но Слава сильнее ее. И должен прожить более счастливую жизнь, чем она. Все остальное можно воспринимать как тренировки, учение, после которого в бою будет легче. А если Слава пропустит школу, то как потом будет выстраивать отношения с людьми?

Для Вари это было как дважды два, но ни матери, ни Славе она не могла объяснить своих мыслей. Папа, кажется, все понимал, но для него спокойствие в семье сейчас было важнее, чем то, к чему эта семья придет в будущем.

– Иди обедать! – донесся мамин голос с первого этажа.

Так было всегда. Они скандалили, обижались друг на друга, но потом мама звала к столу, и все сразу же забывалось.

Только ни Варя, ни мать уступать не собирались, потому мир был лишь временным.

***

Последняя пара у Вари заканчивалась в половине второго ночи, и было это «Административно-правовое регулирование сферы медиакоммуникаций». На экзамене преподаватель первым вопросом всегда спрашивал название предмета и собственное ФИО, поэтому эту информацию держали на обороте тетрадей и зубрили перед входом в аудиторию, чтобы на выходе снова забыть.

Когда Варя вышла на дистанционное обучение, преподаватель изменился, как и его принципы. Она могла сидеть с выключенной камерой и микрофоном, и ему было все равно. Не исключено, что если бы Варя не явилась на лекцию, реакция все равно осталась на нуле.

Она выключала все, что могло ее выдать, ставила запись и занималась своими делами: готовилась к практическим занятиям, делала лабораторные или вовсе пила чай с диетическим печеньем, которое мама выпекала для Славы, макая его в сгущенку под ролики ютуб.

Когда все долги были закрыты, а до конца пары оставалась еще половина, Варя решила сходить на кухню с разведкой – ужин давно провалился, и хотелось хоть чем-то заглушить голод.

Она сняла с головы наушники, собираясь красться по деревянной скрипучей лестнице, при этом не разбудив весь дом, когда заметила стоящего у порога Славу.

Варя едва не вскрикнула от испуга, увидев черный силуэт у двери, и почувствовала, как сердце рухнуло в пятки. Благо, это был всего лишь ее младший брат.

– Ты чего здесь стоишь? Тебе спать давно пора, – агрессивно зашептала Варя, подскакивая к нему и присаживаясь, чтобы их глаза были на одном уровне. – Ну, ты меня и напугал!

– Прости, – едва слышно попросил Слава, шмыгая носом.

Его освещал лишь свет ночника, который Варя включала, чтобы видеть конспекты, предпочитая заниматься в полумраке. Но даже тусклого света хватило, чтобы она поняла: с братом что-то не так.

Бледный и холодный, он жевал губы, будто не решаясь сказать что-то, давно его беспокоящее. Варя схватила ладони, но те оказались до того ледяными, что ее охватило еще большее беспокойство.

– Ты что, выходил на улицу? Ночью? Тебе не говорили, что так делать нельзя? – От стресса всегда плавная и немного заторможенная Варя начинала тараторить так, что даже семья не всегда разбирала слова. – Слава, иди скорее под одеяло, я сейчас принесу чай!

– Варь.

Она замерла, ощутив, как маленькие руки сжимают ее ладонь. Взгляд Славы был как никогда взрослым, без наивного блеска и детской жизнерадостности, и Варе от осознания этого сделалось еще страшнее.

– Можно я у тебя посплю сегодня?

Быстро закивав, она даже не стала предполагать, чем его вдруг не устроила комната, которую он сам и выбрал. Эта просьба была до того пустяковой для страха, обуревавшего Варю, что она без вопросов согласилась.

– Почему ты такой холодный?

– Там, в окне.

Слава указал пальцем за спину, намекая на свою комнату. Варя нахмурилась, предполагая:

– Ты открыл окно?

Он замотал головой в знак протеста. Ничего из сказанного она не поняла, однако решила все же узнать, в чем дело.