– Одурела? Кем ты себя возомнила? О родителях подумала?! Они же с ума сходят!

– О, не беспокойся, – Кира достала из кармана мой сотовый и отошла в сторону.

– Да, мамочка… все хорошо, вот проехали Мирный, скоро ложимся спать. А как у тебя? Алло… не слышу, связь теряется… утром перезвоню… целую.

Услышав ее голос, в точности похожий на мой, я остолбенела, а подруга, довольная собственной выходкой, гордо произнесла:

– Ну как, впечатляет?

– Ничуть, – соврала я. – Может, наконец, объяснишь, что ты делаешь?

– Спасаю лучшую подругу! – твердо ответила она. – Марк приказал убить тебя. И если Азаров этого до сих пор не сделал, другие псы с легкостью выполнят задание. Здесь, – Власова окинула взглядом бункер, – можно переждать до равноденствия, когда ты обретешь полную силу, и расслабиться!

– Допустим, но почему ты мне раньше не рассказала, почему все решила сама? И вообще, думаешь, мы сможем прятаться целый месяц?

– Во-первых, не месяц, а всего три недели, а во-вторых, я хорошо знаю тебя. Это с виду Морозова решительная, а внутри совсем другая… Ты не была готова, витала в облаках, – она снисходительно прищурилась. – Мне надо было заставить тебя ненавидеть Азарова, ведь волки готовы на все, чтобы мы лишились силы и не стали Хранителями. Если хоть немного успокоишься и прекратишь представлять свои руки на моей шее, все расскажу. Только верь мне, хотя бы ради нашей прошлой дружбы! – она медленно подошла к дивану и уселась на кирпичный пол. – Ланка, ты не представляешь, кем мы можем стать! – Кира закатила глаза, воображая перспективы. – Помнишь, наши мечты о волшебной палочке? Так вот, теперь у нас их десять!

В ее глазах отражались блики пламени настенных свечей. Растопырив пальцы, Власова повертела ими перед глазами.

– Я пока не все умею, но кое-что получается. Вместе мы будем отличными Хранителями, а после двадцать второго декабря… Ладно, смотри!

Кира подняла над головой руки, направленные ладонями друг к другу, и закрыла глаза. Между ее кистями появился светящийся шар размером с теннисный мячик. Он на мгновение завис, а затем начал вытягиваться, трансформируясь в маленькие разноцветные полоски. Они изогнулись и превратились в радугу, концы которой упирались в ладони подруги. Власова сначала развела руки в стороны, затем опустила и оказалась сидящей под этим волшебным коромыслом.

Я прикрыла рот руками, боясь спугнуть видение.

– Теперь веришь? – спросила Кира, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я не смогла проронить ни слова, лишь кивнула.

В следующий момент Власова вынула из разноцветных переливов синюю ленточку.

– Это тебе, под цвет глаз.

Лента словно ожила и превратилась в маленькую сияющую васильковую змейку. Она скользнула к моим ногам, пробежалась по телу и невообразимым образом собрала мои растрепанные волосы в хвост, завязав собою тонкий узел в его основании.

– А это мой цвет! – объявила Кира, доставая зеленую ленту, которая через минуту красовалась у нее на голове в виде малахитового ободка.

Власова собрала в ладонь красную дорожку и подкинула ее вверх. Та, превратившись в дождь из мельчайших капель, осыпалась на диван.

– Мои извинения за боль, которую я тебе причинила, – шепнула Кира. – Пусть Хранителя не только боятся. Теперь все будут тебя любить и исполнять твои желания! Ах да… мороз в печенках сидит. Ты не против? – не дожидаясь ответа, она схватила желтую ленту, зажала ее в кулак и со всей силы бросила на пол. Комок ярких искр, взорвавшись от удара, озарил комнату золотым светом. Я испугалась, что лишусь зрения, и зажмурилась.

– Можешь открывать глаза, – засмеялась подруга. – На сегодня хватит. Боюсь, твое сердце не выдержит столько магии за один раз.