Извиваюсь в его объятиях, набираю побольше воздуха в легкие чтобы закричать, позвать на помощь. Теперь я уже не особо верю что Карл поможет – скорее всего он заодно с этим громилой… Но я не собираюсь сдаваться и позволять ему…

Но мое сопротивление, кажется, лишь сильнее распаляет бородатого, его рука тянется к последнему клочку одежды – трусикам, он наклоняет голову и начинает покрывать мою грудь поцелуями. Я вырываюсь, кричу, сама не понимаю, что. Но его рот снова находит мои губы, этот поцелуй настолько неистов и полон желания, какого-то мрачного, отчаянного, что замираю. Все тело словно разряд тока прошибает. Что происходит? Я должна испытывать отвращение, тогда почему все мое существо охватывает бесконечное блаженство? Как это может быть?

Идиотка, кретинка последняя – ругаю себя. Оттолкни его, залепи пощечину! Пусть он в сто крат сильнее и не вырваться, но нельзя позволять ему вести себя со мой как с проституткой!

И снова борьба, из последних сил отталкиваю, царапаюсь, сердце бьется как паровой молот, всхлипываю, умоляю остановиться. Кажется, у меня началась истерика, потому что не понимаю смысла собственных слов – то ли это угрозы, то ли мольбы, то ли бессвязный поток сознания…

И тут позади, откуда-то доносится женский голос, полный изумления:

– Владимир?

Громила моментально отпускает меня и оборачивается, закрывая своей богатырской фигурой обзор. Открываю рот чтобы закричать, позвать на помощь. Понимаю, что это, возможно, последний шанс… Но все темнеет перед глазами и я падаю на пол, погрузившись в темноту.

***

Лицо ласкают горячие солнечные лучи, я словно парю на облаке, мягком и пушистом. Открываю глаза и в первую минуту не соображаю, где нахожусь. Огромная, королевских размеров постель. Явно дорогое шелковое белье. Роскошно обставленная комната. Но никак не могу понять, что я, Мария Владимировна Морошкина, делаю в этом дворце… Стоп. Или замке? Точно! Замок Отшельника. И раздевший меня донага тип. Напугавший до самого настоящего обморока. Ничего себе меня вырубило! На всю ночь… И что… было? Эта мысль настолько ужасна, что коротко вскрикнув, начинаю выбираться из огромного невесомого одеяла, действительно похожего на пушистое облако.

Бормочу под нос проклятия и ругательства, скатываюсь с постели и тут первое что понимаю – на мне нет одежды, кроме трусов. Впрочем, откуда ей взяться, если проклятый маньяк-отшельник сорвал ее с меня? Краснею от этой мысли. И тут замечаю, что нахожусь в комнате не одна! В горле застревает крик… Едва удерживаюсь на ногах, увидев картину – возле окна, заливаемого светом, в большом старинном, очень красивом кресле, сидит старушка и вяжет. В этот момент она оборачивается, и мы встречаемся взглядами. Прыгаю обратно в постель и натягиваю одеяло до самого носа. В моей голове мелькают самые разные мысли. Что-то неприятное, пугающее есть в этой старушке со спицами. Напоминает какую-то сказку, вот только паникующий мозг не может вспомнить какую. Точно, сказка про веретено! Злая колдунья, обернувшаяся старухой, уколола бедную принцессу… Мой уставший и запуганный событиями мозг не взял во внимание, что спицы и веретено – вещи разные.

– Проснулась, деточка! – радостно восклицает старушка. И мне становится стыдно за свои мысли о злой ведьме. Но в то же время в глубине души я все еще опасаюсь подвоха…

– Да, спасибо за гостеприимство, – отвечаю максимально вежливо. – Но мне пора. Я домой хочу.

– Конечно, деточка, – восклицает старушка. – Ты только не волнуйся… Все уладим…

– Не могли бы вы… в таком случае, вернуть мне мою одежду? – спрашиваю осторожно.