– Не беспокойтесь.

– Что ты читаешь? – Он взглянул на ее книгу.

– Я не читаю, просто… сижу.

Это была книга «„Медный всадник“ и другие поэмы» Александра Пушкина.

– Ты в порядке? Сейчас середина дня. Я не собирался будить тебя.

Она потерла глаза. Энтони крепко спал.

– Этот ребенок не спит ночью, а только днем.

– Совсем как его мама.

– Мама соблюдает его режим. – Она улыбнулась. – Все хорошо?

– Да-да, – поспешно произнес доктор Ладлоу. – Хотел сказать, что пришел сотрудник Службы иммиграции и натурализации, чтобы поговорить с тобой.

– Что он хочет?

– Хочет дать тебе шанс остаться в Соединенных Штатах.

– Я думала, потому что мой сын… потому что он родился на американской почве…

– На американской земле, – деликатно поправил ее доктор Ладлоу. – Генеральному прокурору необходимо лично ознакомиться с твоим делом. – Доктор помолчал. – Пойми, во время войны в Соединенные Штаты прибывает не так уж много безбилетных пассажиров. Особенно из Советского Союза. Это необычно.

– Он считает, что ему безопасно приходить сюда? Вы сказали, что у меня туберкулез? – спросила Татьяна.

– Сказал. Он наденет маску. Кстати, как ты себя чувствуешь? Есть кровь в мокроте?

– Нет. И температура снизилась. Я чувствую себя лучше.

– Понемногу выходишь гулять?

– Да, соленый воздух полезен.

– Да… – Он с важным видом посмотрел на нее, а она в ответ уставилась на него. – Соленый воздух полезен. – Откашлявшись, он продолжил: – Все медсестры удивлены, что твой мальчик не подхватил туберкулез.

– Объясните им, Эдвард, что если целый год меня каждый день будут навещать десять тысяч человек, то из них только десять-шестнадцать заразятся от меня. – Татьяна помолчала. – Болезнь не так заразна, как думают люди. Так что присылайте сюда этого служащего, если он считает себя невосприимчивым к инфекциям. Но скажите ему о рисках. И скажите, что я не слишком хорошо говорю по-английски.

Улыбнувшись, Эдвард похвалил ее английский и спросил, хочет ли она, чтобы он остался.

– Нет. Нет, спасибо.

Том, сотрудник Службы иммиграции и натурализации, разговаривал с ней пятнадцать минут, чтобы проверить, владеет ли она английским на элементарном уровне. Татьяна владела на элементарном уровне. Он спросил о ее навыках. Она ответила, что является медсестрой и что умеет также шить и готовить.

– Ну, во время войны есть определенная нехватка медсестер, – заметил он.

– Да, и здесь, на острове Эллис, – сказала Татьяна.

Она подумала о том, что Бренда занимается не своим делом.

– У нас нечасто бывают случаи вроде вашего. – (Татьяна промолчала.) – Хотите остаться в Соединенных Штатах?

– Конечно.

– Думаете, сможете получить работу, чтобы помогать в военных действиях?

– Конечно.

– Не собираетесь находиться на государственном содержании? Это для нас очень важно в военное время. Понимаете? Генеральный прокурор подвергается проверке всякий раз, как кто-то вроде вас ускользает от него. В стране неразбериха. Нам необходимо убедиться в вашей эффективности и лояльности этой стране, а не вашей.

– Не беспокойтесь об этом. Как только вылечусь от туберкулеза и получу разрешение на работу, я найду себе занятие. Я стану медсестрой, швеей или поваром. Если надо, буду тем, другим и третьим. Когда выздоровею, я буду делать то, что должна.

Словно вдруг вспомнив, что у нее туберкулез, Том встал и, поправляя маску, пошел к двери.

– Где вы будете жить? – приглушенным голосом спросил он.

– Я хочу остаться здесь.

– После выздоровления вам надо будет найти жилье.

– Да. Не беспокойтесь.

Кивнув, он записал что-то в своем блокноте:

– А какое имя вы хотели бы иметь? Я видел в ваших документах, что вы выехали из Советского Союза как медсестра Красного Креста под именем Джейн Баррингтон.