Таня не переставала думать о Рыжике. Ей было непонятно всё же, как ему придётся жить в подъезде. Насчёт еды и питья проблемы нет. Но ведь в подъезде зимой очень холодно. А Рыжик ещё маленький. И до зимы не вырастет большим, взрослым котом, которому ничего не страшно. И ещё сомнения. А вдруг в подъезде у Риты есть плохие люди? Они, конечно, станут обижать Рыжика. В своём подъезде Таня не знала плохих людей. Здесь все люди хорошие, добрые. Такие как её мама и папа. Потом Рыжика надо купать. И подумала, что Рита может искупать котёнка у себя дома, когда мать уйдёт на работу. Но было бы здорово, если взять Рыжика к себе домой. Она ухаживала бы за ним и за Марусей. Не пожалела бы для них времени и стараний. Слишком жалко ей стало Рыжика. Марусе жилось легко. Её нечего жалеть. Надо подумать о Рыжике.
– Таня! – послышался с кухни голос Людмилы Петровны.– Иди ужинать!
– Я сейчас посмотрю Рыжика, а потом приду ужинать.
– А где он сейчас?
– Он в своём домике. Я коробку спрятала в траву, чтобы никто не нашёл.
– Да кто его будет искать? Кому он нужен?
– А кто знает?
– Ну иди. Только недолго.
Еду Таня для Рыжика не взяла, так как знала, что Рита накормила и напоила его. Она выбежала на улицу, подскочила к дереву. Раздвинула траву, заглянула в домик. Рыжик спокойно лежал на постельке. Он так намаялся, так устал, что не хотел никуда уходить из такого хорошего жилища. Ему хотелось отдыхать после непосильных физических нагрузок и страхов.
– Рыжик! – миленьким голоском тихо сказала Таня.
Рыжик поднял головку, посмотрел на девочку. Он уже усвоил, как его зовут, и всякий раз без промедления отзывался на зов Тани или Риты. Рыжик ни разу не мяукнул: он был сыт и согрет. Таня взяла его на руки. Не терпелось подержать такого пушистого котеночка. Не могла иначе. Она радовалась хорошему настроению Рыжика и хорошему самочувствию. Котёнок не выказывал никаких признаков беспокойства и тревожности. Рита хорошо позаботилась о нём. У него в блюдечке даже остались несколько кусочков варёной колбасы, и вода осталась. Так что ночью ему будет, чем полакомиться. Успокоившись, Таня посадила Рыжика в домик.
– Спи, Рыжик, отдыхай, – говорила она, хотя котёнок уже выспался и хорошо отдохнул.
Она погладила его. Рыжик замурлыкал. Он уже не испытывал того страха, который навалился на него сегодня утром, когда остался один среди громадного и непонятного для него мира. Лаская котёнка, девочка совсем забыла про ужин.
– Таня! – послышался с балкона негромкий голос Людмилы Петровны.
– Что-о-о? – не хотелось Тане уходить от котёнка.
– Ты что там делаешь? Почему тебя так долго нет? Пора ужинать. Мы тебя с папой ждём.
На прощанье Таня ещё погладила Рыжика.
– Спи, котёночек мой хорошенький, спи, – убаюкивающим голоском проговорила девочка и прикрыла коробку травой.
2. Беспокойство Тани
Игорь Андреевич уже разложил по тарелочкам жареную картошку, ароматно пахнущую говяжьими котлетами, нарезал хлеб ровными ломтиками, приготовил вилки, – так что жене и дочери оставалось лишь сесть за стол и приступить к вечерней трапезе.
Таня переоделась в домашнюю одежду, помыла руки и пришла на кухню.
Игорь Андреевич, никого не дожидаясь, взял вилку.
Некоторое время ужинали молча. Таня кушала вяло и неохотно. И вилкой работала как-то некультяписто – того гляди упадёт в тарелку или на стол.
Молчание нарушила Людмила Петровна.
– Таня, почему так кушаешь медленно? – тревожилась мама.
– Я ем, – невесело ответила Таня.
– Ты не заболела? – спросил Игорь Андреевич и прислонил ладонь ко лбу дочери.
Таня, не притронувшись к котлете, положила вилку на стол и опустила руки на колени.