— Убери руку с моей задницы, — игривым тоном произносит Василиса, откладывая мазь.

— Ладно, — убираю руку. — Так чего замуж не хочешь?

— Я там уже была. Пусть земля ему будет пухом, — еле слышно добавляет она.

— Ты вдова?! — вот тебе и нежданчик.

— Нет. Думаю, он жив. Как правило, твари живучие, — равнодушно произносит она, раскладывая содержимое пакета на прикроватную тумбу. Ну все тут стало теперь ясно. — Нет.

— Что нет? — как болван спрашиваю Василису.

— Нет на то, что у тебя сейчас возникло в голове после того, как ты узнал, что я неблагосклонна к своему экс-супругу. Это не значит, что я мужененавистница. Равно как и не значит то, что я не верю в любовь и хорошие отношения между мужчиной и женщиной. Верю. Вижу. Просто каждому свое. И снова, нет, — прикладывает палец к моим губам. — Не надо этого типичного стереотипного мышления: о-о-о, — протяжно произносит Василиса. — Теперь понятно, почему ты такая. Это просто от отсутствия мужика. Но я тебя удовлетворю, бельчонок. Ну и все в этом духе, бла-бла-бла. Интуиция подсказывает мне, что ты хочешь мне что-то сказать? — м-да… это будет посложнее, чем девяностые.

— Да… хочу, — наконец произношу я. — На тебя никогда не покушались?

— Покушались. Ты, — с улыбкой произносит Василиса, фактически вкладывая мне в руки пластиковую тарелку с пирожками. — Ешь. Они с мясом.

— Сама готовила? — кивает. — Любишь готовить?

— Нет. Больше люблю есть.

— Вкусно. Ну и сколько ты была замужем, Васенька?

— Семь лет.

— Приличный срок, — как-то сразу стало неприятно. Семь лет жила с каким-то мужиком. Не просто ведь так. Желание выпросить у Миши папку теперь стало еще больше.

— А ты? Дай угадаю, впервые захотел жениться и сразу на мне?

— Не угадала. Я уже был женат.

— Неожиданно. Год, два?

— Восемь.

— Развелся? — интересуется мной. Это хорошо, жаль только, что тема крайне неприятная.

— Нет. Она умерла, — типичного в таком случае «извини» от Василисы не прозвучало. Но она без сомнения напряглась. И даже занервничала, судя по тому, как стала постоянно заправлять волосы за ухо. Надо срочно разрядить обстановку. И, как назло, ни одной мысли.

Молча наблюдаю за тем, как Василиса продолжает раскладывать продукты в холодильник. Сам же уплетаю принесенные ею пирожки.

— Предлагаю пожениться в декабре. Ты вся такая в белом платье, кидаем друг друга в сугробы, а потом сразу махнем в свадебное путешествие на какой-нибудь остров. Ну ладно, ладно, начнем просто с совместного греховного проживания.

— Бегу и падаю. На фиг мне твои разбросанные носки, вечно грязный унитаз? Пакетики чая, брошенные на стол.

— Во-первых, я терпеть не могу разбросанные носки и всегда их складываю в корзину для белья. Во-вторых, я мочусь в раковину. Не кухонную. В-третьих, я не пью чай. Только кофе и какао.

Я ожидал чего угодно, но не того, что Василиса рассмеется. Ведьма. Снова мои мозги набекрень от этой улыбки.

— Что не так? Я клянусь, что это правда.

— Верю. Только проблема в том, что я свои носки раскидываю повсюду. И к себе я терпима, мне не надо ни перед кем отчитываться.

— Тоже мне, нашла проблему. Будешь в чулках ходить, я сам их снимать с тебя буду. А потом в корзину для белья кину сам. Обещаю не попрекать тебя носками.

— Шут гороховый.

— Ну неужели я тебе совсем не нравлюсь? — встаю с кровати и становлюсь напротив Василисы.

Смотрю в упор в ее глаза. Сейчас они зеленые, хотя еще недавно казались серыми. Не отрывает от меня взгляда и продолжает молчать. И тут я понимаю своей полуотбитой башкой, что все же нравлюсь ей. Это не только мое желание. Проблема в том, что Василиса в этом не признается до последнего.