Саша недоверчиво осмотрел человека в белом халате.

– А кто бы этого не хотел? Только зачем вы всё это спрашиваете…

***

– Мэт! Мэтью!

Я оглянулся. Сзади меня догонял Стив, мой друг.

– Привет, рад тебя видеть!

Мы пожали друг другу руки.

– Приятная встреча, не ожидал тебя здесь увидеть!.. – удивился Стив. – Хорошо, что я тебя встретил… – тут же перешёл к делу он. – Подруга подсказала одного врача. Нарисовала какую-то карту, а я и понятия не имею, в какую сторону мне сейчас идти! Может, ты знаешь, где это? Взгляни…

Я посмотрел на карту. Крупным почерком были далеко не аккуратно выведены названия улиц, но кое-что я смог разобрать.

– Понятно… – медленно протянул я.

– Так ты знаешь, где это место? – Стиву не терпелось вытянуть из меня информацию. Он всегда был немного нетерпеливым.

– Да, я был там. Года три назад, мне тогда было лет 17… Не помню точно, кто посоветовал мне этого врача, и от чего он меня лечил. По-моему, было что-то вроде головных болей.

– Вылечил?

Я пожал плечами.

– Сейчас ничего не болит. Но тогда были странные времена…

Внутри пробежал холодок, внезапно в моей голове пронёсся оглушительный шум, людские нетерпеливые возгласы, вопросы, ответы, слова… и где-то среди них отчётливым звонким эхом прозвучало: «Вы по записи?.. Кабинет 206, прямо по лестнице и налево». Я тряхнул головой, как будто пытаясь выкинуть из неё нахлынувшие звуки. И хотя об этой больнице в памяти всплывали очень мутные и неполные картины, я не мог сказать, чтобы с ней было связано что-то плохое в моей жизни. Но воспоминания об этом были неспокойными.

Я вдруг снова припомнил старое серое здание, о котором не вспоминал уже три года, и узкие многочисленные ступеньки от его крыльца. Был уже поздний вечер, когда я спускался по ним, в голове стояла тишина, даже пустота, – ни единой мысли. Я даже не задумывался, куда иду, ноги сами привели меня к дому, а лёгкое головокружение и усталость совсем сломили, когда я добрался до своей кровати.

Наутро я пытался припомнить наш разговор с врачом, но помнил лишь обрывки и то, что он заставил меня вспомнить ту историю о странной вечерней посылке, которую почтальон по ошибке принёс именно в наш дом. За завтраком я только о ней и думал, и мне казалось, что доктор зря напомнил о старом…

…Когда я открыл коробку, моему удивлению не было предела. Я ожидал увидеть всё, что угодно, вплоть до холодильника. Но там оказалась кукла. Точнее… «кукла» – это совсем неудачное здесь слово. Кукла – это скорее то, чем можно поиграть часок-другой, а затем отложить на полку или в ящик до следующего раза. А передо мной была высокая стройная красивая девушка, которую назвать «куклой» у меня до сих пор бы не повернулся язык. Её голова была на уровне моего плеча, и она выглядела совсем как настоящая, реальная девушка. Танцовщица – сразу понял я, окинув её взглядом. Она стояла, слегка наклонив голову и элегантно всплеснув руками, словно в изящном танце. Её внешность меня просто поразила… Кожа, волосы, глаза, лёгкая улыбка… она была необыкновенна. И я не смог бы отличить её от настоящей девушки даже на близком расстоянии.

У неё было совсем доброе открытое выражение лица, широко распахнутые зелёные светящиеся глаза, красивая улыбка и мягкий, по-человечески тёплый, взгляд; а тёмно-каштановые волосы, длиной чуть ниже плеч, таяли в руках, как шёлк проскальзывая густыми прядями между пальцев и легко струились по ветру, если вдруг в гостиной открывали окно.

Да, я как сейчас помню, в нашем доме она стояла у окна в гостиной, и белый тюль часто прикрывал её светлый силуэт, когда мама проветривала комнату.