– А что, каждая женщина уникальна и имеет собственные качества, которые делают ее особенной жар-птицей. Как столбики, женщины могут быть источником поддержки и стабильности для других людей. Этого тоже у них не отнять. Они способны быть опорой и помощником своим близким и окружающим.

– А за то, что они могут быть злыми, завистливыми, ревнивыми и глупыми, ты не хочешь им оду спеть? Сколько ты жар-птиц перепробовал, прости, столбиков?

Их спор прервала подошедшая мать.

– Степан, иди в дом, – громко кричала она, – к тебе пришли.

Мать, Надежда Николаевна, недавно овдовела. Была женщиной энергичной, полной сил. К своим пятидесяти годам выглядела моложаво, лицо почти без морщин.

Степан приглушенным голосом прошептал:

– Кого нелегкая принесла? Специально же сегодня выделил день, чтоб крышу на бане перебрать. Ванька пришел тоже.

Ванька был младший брательник. Шалопай. Двадцать восемь лет, а не женится никак. Не спешит современная молодежь хомут надевать на себя, гуляя все ночи напролет. Хотя сам Степан и женился рано, и сына родил, да разбежались они с женой через три года. Квартиру оставил жене. А как же, там сын его растет. Послевкусие семейной жизни было горьким. Мать вначале упорно хотела его женить по новой.

– Вон соседка Любашка, девка хоть куда, – твердила мать, – красавица, а тоже мыкается одна.

Но Степан только ухмылялся, прелестей семейной жизни со скандалами и воплями ему хватило с лихвой.

– Мать, не лежит у меня душа к соседке.

– А к кому лежит? К учительнице этой, высокомерная она, тебе нужно попроще. Да и зовут ее «мартышка и очки».

Степан расхохотался:

– Тебе-то, мать, откуда это известно?

– Да известно.

– Ладно, созрею, чтобы не одному жить, а хоть с кем-нибудь, вспомню о Любашке.

– К тому времени ее замуж возьмут, – возразила мать, чувствуя скорбь и горечь.

– Значит, не судьба.

– Балабол ты и есть балабол.

Степан был талантливый фотограф. Его фотографии цветов и бабочек украшали многие выставки. Дипломами увешана вся его комната.

– Здорово, Степан. Крышу перекрываешь? – Иван, дальний родственник, радостно приветствовал его. – Мать уже доложила. Слушай, на следующие выходные у нас свадьба намечается. Помнишь мою племянницу, Людмилу, только что, казалось, с куклами играла, а вот теперь замуж выходит.

– Да, время летит быстро, – поддакнул Степан, вытирая руки о полотенце. – Хорошее дело для молодых.

– Замужество – это один из значимых шагов в жизни человека.

– Главное, чтобы молодые были готовы строить совместное будущее, делиться радостями и грустью, поддерживать и вдохновлять друг друга. В браке важна ответственность, – с грустью сказал Степан.

Иван знал, конечно, что Степан развелся, там растет ребенок.

– Первое время, разумеется, будет ностальгия по девичьей свободе, – усмехнулся Иван. – И Людмиле еще надо учиться и учиться создавать собственное счастливое жизненное гнездышко.

– Ну мать, поди, научила? – встряла Надежда Николаевна.

Иван ничего не ответил и сказал:

– Они решили свадьбу гулять на природе, столы поставить вдоль пруда. Площадку для танцев расчистили.

– Так комары сожрут, – подала голос мать Степана.

– Их дело. Будет что вспомнить, – продолжал Иван. – Ты к нам придешь, пофотографируешь?

Степан обслуживал все местные свадьбы. Его альбомы очень ценились. У него был особенный дар – улавливать моменты и передавать их на своих снимках таким образом, что зрители могли почувствовать то же, что и он во время съемки.

Именно свадьбы и стали причиной его развода. Жена Ирка хотела много денег, но чтобы и Степан был при ней. Ревновала жутко: и кому-то улыбнулся, и кому-то подмигнул. В первое время он брал ее на съемки, в качестве помощника. Но она и на празднике могла закатить скандал.