В этот момент Аонгус резво, словно позабыв о многочисленных складках на животе, бросился бежать. Вейлин поднялся, вознамерившись догнать его, но Иона схватила его за руку:

– Думаю, на сегодня достаточно. После такого он еще очень долго не осмелится побеспокоить меня. Если вообще осмелится когда-нибудь. Пойдем, мне нужно обработать рану.

Солнце стояло высоко в небе, когда все окончательно пришли в себя после утренних событий. Ссадина на голове Ионы оказалась неглубокой, и кровь удалось быстро остановить. Урчание в желудке напомнило о пропущенном завтраке и купленном накануне мясе. Нарезая овощи для скромного приема пищи, она краем уха слушала разговор Вейлина и Дея. Брата явно впечатлило то, как гость расправился с обидчиком, а потому он без конца пересказывал эту историю.

– И тут ты его как поднял… – Дей схватил вырезанного из дерева игрушечного медведя и поднял над головой, изображая сцену.

Иона привычно осмотрела брата: щеки были не такими красными, как вчера, лихорадка явно отступила. Вспомнив о лекарстве, она перевела взгляд на Вейлина. Тот как раз поднял руку и запустил ее в свои белые волосы, поправляя упавшие на лоб пряди. Иона обомлела, ведь на месте вчерашних глубоких порезов и ушибов не осталось и следа.

– Боги, твои раны! – Она вскочила из-за стола.

От тряски овощи попадали на пол, а луковица, прокатившись, стукнулась о ногу Вейлина. Не понимая, о чем она, он с недоумением уставился на свои предплечья. Кожа на них была абсолютно чистой, даже шрамов не осталось.

– Что?.. – Казалось, Вейлин удивился не меньше нее. – Наверное, твой отвар и впрямь волшебный, дитя Диан Кехт. Раны на мне всегда заживали быстро, но чтобы за ночь – никогда.

Их разговор прервал кашель. Дей прижал руку ко рту. Когда приступ миновал, на детской ладошке осталось несколько ярко-красных капель. Приблизившись к брату, Иона ждала, что он расплачется, но мальчик лишь сердито вытер капли и потянулся к игрушкам. На глаза навернулись слезы. Пришлось поднять их к потолку, чтобы не позволить пролиться. Ее маленький брат вел себя так храбро, и она не имела никакого права плакать при нем.

Иона вздохнула и прошептала так, чтобы слышал только Вейлин:

– Если бы я умела готовить волшебные отвары, мой брат был бы здоров.

– Давно он болеет? – Вейлин поднялся с пола.

– Около двух лет.

– Сильный мальчик. В моих местах эта зараза погубила многих хороших людей. Большинство не протягивало и пары месяцев с первых признаков.

– Дею помогают отвары целителя Тревора, – ответила Иона, когда они расселись за столом и принялись за еду. – Он по-настоящему хороший лекарь и мой наставник.

– Тревор умный. – Дей поднял ложку и покачал ею в воздухе. – Он знает имена всех звезд на небе! Ты отведешь меня к нему сегодня, Иона?

– Ох, точно! – спохватилась она. – После еды сразу собирайся, нам скоро нужно выходить, если я хочу успеть в замок к началу праздника. А ты, – Иона указала пальцем на Вейлина, – что ты собираешься делать?

– Думаю, мне надо добраться до деревни и найти лошадь. Может, снова повезет, как вчера, и кто-нибудь из местных подскажет мне дорогу до Белфаста.

– Не знала, что везучие люди ходят в ранах и с провалами в памяти, – усмехнулась Иона, поставив на печку ведро с водой для нагрева.

– Мое везение было иного рода, – загадочно произнес Вейлин и подмигнул ей.

От такого намека Иона покраснела и поспешила выпроводить его за порог, чтобы сменить платье и собрать сумку.

– Жди там. Я скоро.

Она добавила в воду немного цветов ромашки и умылась. На полноценное купание времени уже не хватало, поэтому оставшейся водой Иона лишь обтерла тело и сполоснула волосы. На праздник Самхейна в замке надлежало одеться красиво, и, порывшись в сундуке, она достала единственное яркое платье в доме – синее, словно ночное небо. Это платье и пара серебристых торквесов