— Ты чё? — только тогда проклятый Артём Князев обращает на трясущуюся меня внимание.
— Я девственница… — сквозь рыдания, заикаясь бормочу, закрывая глаза, чтобы не видеть его рожу. — Не хочу-у…
— Гонишь, что ли? — его грубоватый голос не скрывает шока. — Какая ещё на хер девственница?
«Обычная, блин. Самая настоящая».
— У меня никогда не было мужчины… — почему-то объясняюсь, в то время как слёзы затекают в уши, неприятно стекают на шею, — я не хочу так, не хочу насильно!..
— Бля, — на выдохе отвечает и ослабевает хватку, освобождая от тяжести своего тела. — Чё сразу не сказала?
— А вы слушали, что ли?.. — всхлипывая, бросаю на него испепеляющий взгляд, пытаясь прикрыть руками оголённые участки тела.
Мужчина поднимается и пытается усадить меня, но я подскакиваю и несмотря на затуманенный разум, открыв дверь, выбегаю наружу.
Он не идёт следом, остаётся внутри.
Спустившись вниз, с отвратительным внешним видом бегу на бар и отдаю заказ, попросив, чтобы помощник бармена сам его отнёс, а затем ухожу в туалет, закрываюсь в одной из свободных кабинок, оседаю на холодный пол и даю волю слезам, вдоволь выплакавшись. На душе горит огонь жгучей обиды, чувствую себя такой отвратительной, такой грязной. Он попытался воспользоваться моим телом, а я не смогла даже дать достойный отпор… Я такая отвратительная и слабая…
Примерно через полчаса самобичеваний рыдания сходят на нет. Заставив себя успокоиться, выхожу наружу и под пристальные взгляды посетителей умываюсь водой, жду, когда с лица сойдёт краснота, и выхожу наружу. Плевать на опухшие глаза, иду напролом сквозь танцующих к Шону.
— Что случилось? — сразу заметив моё состояние, моментально спрашивает начальник.
— Кажется, я отравилась, ужасно себя чувствую, можешь кого-нибудь вместо меня поставить на тех гостей из Випки? — смотрю, как кот из «Шрэка» сложив руки в умоляющем жесте.
— Хорошо, видок у тебя и правда ужасный, как будто кувыркалась с кем-то. Работать внизу сможешь? — скептически оглядывает с головы до ног. Мои щёки заливает румянцем, практически это со мной и произошло… не по собственной воле…
— Да, наверное, да…
— Ещё пару часов отработаешь и свободна на сегодня, оплату получишь полноценную, — сжалившись, с сочувствием проводит по моему плечу. Несмотря на напускную строгость, Шон классный мужик, весь коллектив его обожает за человечность и подобные снисхождения, когда это действительно требуется.
— Прости, что подвела. Ты лучший Шони, люблю, — оставляю поцелуй губами в воздухе, получаю в ответ такой же и ухожу дорабатывать оставшиеся несколько часов. Осмысливать произошедшее и строить дальнейшие планы буду дома, оставшись наедине, сейчас у меня пока что шок и полное отрицание произошедшего…
6. Глава 5
Последующие часы работы постоянно оглядываюсь на верхние этажи с мыслью, что сейчас Князев придёт закончить начатое, но мои страхи напрасны, он не объявляется. Когда часы показывают три часа ночи, переодеваюсь и сообщаю Бетти, что ухожу. Грех не воспользоваться такой возможностью, когда добровольно отпускают, ещё и оплачивают.
Выйдя на улицу через запасной выход для персонала, мгновенно чувствую холод. Ночной воздух поздней осени заставляет тело дрожать; запахнув пальто посильнее, складываю руки на груди и вжав шею в плечи, бреду в сторону дома. Хорошо, что мы живём с Бетти совсем близко к клубу, пешком минут семь — восемь. Хотя в такую погоду, это может показаться вечностью.
Странное предчувствие, что за мной кто-то наблюдает, начинает сосать под ложечкой, затравленно озираюсь по сторонам, но вокруг ни души, от этого становится плюс ко всему жутко. Ускоряю шаг, звук каблуков сапог об асфальт отдаётся в воздухе. Решаю не срезать путь, а поворачиваю на оживлённую улицу, где всегда кипит жизнь и снуют люди в любое время суток. Лучше я минут на пятнадцать дольше буду добираться до дома, чем поседею от страха. Постепенно меня начинает отпускать, тело расслабляется, а от ускоренного шага слегка согреваюсь.